Период распада. Исход чумы. Тим Волков

груди. Там, во внутреннем кармане куртки, лежал заветный антидот. Это всегда его успокаивало, придавало смысл всему. Есть цель, а все, что кроме нее, – не так уж и важно.

      И вновь в путь.

      Поваленное дерево осталось позади. Преодолев низину, сплошь поросшую уже засохшей полынью, Максим вышел на небольшую полянку.

      В самом ее центре стоял остов «зилка». Ржавая кабина напоминала обглоданный череп, изорванный брезент кузова покачивался на сквозняке.

      Машин таких в пути встретилось не менее пяти. Парень осмотрел и эту, нашел лишь человеческий скелет. Над бедолагой явно поработали местные животины. Видимых следов смерти нет – ни дырок от пуль, ни рубленых ран. Только сплошь царапины на костях от когтей и зубов. Рвали бедолагу знатно. Но уже после смерти. Опыта криминалистической медицины у Макса не было, но даже с первого взгляда было понятно – когда пришли крысы, бедолага был уже мертв. Ни сопротивления, ни даже попыток убежать. Мертвое смирение.

      – Вот вы где! – внезапно раздался чей-то голос, и Максим закричал – ему показалось, что это заговорил с ним скелет.

* * *

      – Вы чего?

      Егор аж вздрогнул от такой неожиданной реакции парня.

      – Это ты? – оглянулся Макс, злобно взирая на гостя.

      – Я, – кивнул Егор. – А кто же еще?

      – Я думал… – Парень глянул на скелет, махнул рукой. – Ладно. Не важно. Чего пугаешь?

      – Я не хотел, извините. – Щеки паренька раскраснелись. – Еле нашел вас.

      – А зачем искал? Я же сказал…

      – Вдвоем будет безопасней. – Егор попытался сказать это как можно нейтральней, чтобы собеседник не подумал, чего доброго, что он хочет его разжалобить или, упаси боже, угрожать.

      Вдвоем и в самом деле будет безопаснее. Это же и ребенку понятно.

      – Как тебя зовут? Егор, кажется?

      Егор кивнул.

      – Так вот. Егор, послушай…

      – Вы бурлака пропустили, не заметили, – перебил его парень.

      Некультурно, конечно, но иначе никак.

      – Кого не заметил? – спросил Максим.

      – Бурлака.

      – Почему это не заметил? Заметил, лежит дохляк. Прямо передо мной и помер.

      – Я не про дохляка. Я про живого.

      – Какого еще живого? – Максим растерялся и даже оглянулся – словно там, за спиной, и в самом деле стоял живой бурлак. – Не было там никого.

      – Был, – улыбнулся Егор.

      И показал рюкзак, висящий на плече. Судя по оттянутым лямкам, там было что-то тяжелое.

      – И что? – не понял жеста парень.

      – Он вас выслеживал. Хотел слопать. Но я подбил его. Мяса взял.

      – Мяса? – переспросил парень. Взгляд его стал заинтересованным.

      – Ну да. Думал, совсем вся живность перевелась, сам на горсточке гречки тянул, от голода вон в обморок падал. А теперь можно поесть как следует.

      Егорка светился от радости и был горд сам собой, что смог сделать такое – подбить дичь.

      Максим невольно сглотнул слюну. От слова «поесть» свело желудок. Поесть и в самом деле не мешало бы.

      – Что-то