Девушка с Рублёвки. История о любви в забавных обстоятельствах. Наталья Баклина

взял за руку и увел в сказку.

      Сказка длилась целых четыре дня и пять ночей. Зина очень кстати познакомилась с каким-то волосатым брюнетом и ночами пропадала у него, оставив номер в наше с Эдиком распоряжение. Как я сейчас понимаю, он оказался опытным и умелым любовником. Или, может быть, просто мы с ним совпали. Как бы то ни было, я легко и без лишних сожалений рассталась с девственностью. И все эти ночи упивалась новыми, ошеломительными ощущениями (Оказывается, моё тело умеет та-а-акое!). А все дни – новым для меня общением. Мы гуляли по городу, ели какие-то чебуреки, фотографировались у уличных фотографов. И говорили, в основном – про него. Про его работу (В Москве, в цирке, помощником укротителя бенгальских тигров, вот это да!). Про людей, с которыми он встречался (Подумать только, с самим Никулиным за руку здоровался! Котов Куклачёва спасал, когда они сдуру к тиграм в клетку сунулись. Игорю Кио ассистировал в его номере со львом!). Про Москву (Ох и город, с непривычки умом можно тронуться, сколько там машин и людей. Но я не тронусь, со мной же будет Эдик!). Стихи он мне читал красивые, про любовь. Я даже тогда решила, что его собственные, и только потом, случайно наткнувшись в журнале, узнала, что стихи – Андрея Дементьева. Я тоже иногда что-то вякала про свой Челябинск и строительный институт, он кивал, не слушая, и я замолкала. Да и что я могла сказать интересного этому москвичу, мужественному укротителю свирепых хищников? И я слушала, слушала с благоговением, страстно отвечала его поцелуям, пылала в его руках и плавилась от счастья – вот она, Любовь, дождалась!

      А на пятый день Эдик исчез. Ушёл утром из моей постели, и не вернулся. Я весь вечер металась, не зная, где его искать – на танцплощадке в доме отдыха его не было, а ни фамилии, ни номера, где парень остановился, я не знала. Некогда было спросить – мы про другое говорили. Под утро меня, зарёванную и распухшую, нашла в номере Зина, подключилась к поискам и все выяснила. Мой Эдик оказался не Эдиком, а Петей. Не москвичом и не дрессировщиком, а лаборантом из Красноярска. И вчера он уехал домой – путёвка кончилась.

      Моя путёвка тоже кончилась, одновременно со сказкой. Я поменяла обратный билет и вернулась домой на десять дней раньше. Родители, против ожидания, спокойно отреагировали на мой новый облик. А я, чувствуя себя Золушкой, чей принц ровно в полночь превратился в мерзкую крысу, пошла оформляться в стройуправление. Попала на бумажную работу, и вскоре возле меня даже стали крутиться молодые мастера с намёками насчёт кино и дискотеки. После «Эдика» не хотелось никого и ничего. А через месяц укротитель бенгальских тигров дал о себе знать. Моей пятигорской сказке последовало продолжение, – выяснилось, что я беременна. О том, как я решила оставить ребёнка и как не решалась сообщить об этом родителям – отдельная история. Они, кстати, приняли известие спокойнее, чем я ждала. И Никитку полюбили без памяти. И никогда, ни разу, меня им