Баба Яга. Фрагменты о любви. Часть 1. На приёме у Бабы Яги. Ольга Вишератина

яблоко не про твою честь. Телевизор это мой. Ишь ты! Прятать от неё всё надо. Поди, не три года, девять уже.

      Бабка ворчала на рыжую девчонку, у которой любопытства было два мешка и три пакета.

      – У тебя, фру, тут так интересно! На моей вилле Курица тоже разного много, но ты, фру… Или ты фрекен? – Пеппи вдруг задалась вопросом о бабкином семейном статусе.

      – Не твоё дело, пигалица, – по-доброму хмыкнула бабуся. – Чего явилась? Зелье какое надо от бурчания в животе? Или, может, отворот-приворот? С родителями приходи, детям зелья не даю.

      – Сирота я.

      – Не ври, рыжая. Папа у тебя король на негритянском острове. Да и вижу я, что не за зельем пришла. Надо чего?

      – Снежная с Морозом счастье нашла, я тоже хочу.

      Бабка вошла в лёгкий ступор.

      – Ты ж маленькая. Ничо сделать не могу, Астрид тебя такой прописала. Тебя ещё столько детей и взрослых читать будут, не стану им картину мира портить.

      Пеппи подошла к русской печке и стала водить пальцем по свежей побелке. Послышалось недовольное сопение и тихое бурчание под нос.

      – Чё говоришь там? Печку мою не ломай. Знаю я тебя. Начнёшь с побелки, закончишь разбором кирпичей. Если любопытно, я тебя к Лешему отведу, он печник хороший, схему и технологию печки покажет. А мою не рушь!

      Пеппи разревелась в голос. Яга опешила. Не ожидала от рыжей такого эмоционального выплеска.

      – Садись, – легонько подтолкнула к диванчику, где недавно рыдала Снежная Королева. – Рассказывай, что случилось?

      – Никто меня не лю-ю-ю-ю-юби-и-и-и-ит! – рыдания Пеппи усилились.

      – С чего взяла? Тебя весь свет любит. О тебе читают на нескольких десятков языков мира. На шведской кроне твой портрет. Сегодня, милочка, можно сказать, день рождения у двадцатки. Аккурат первого октября вышла денюжка в двадцать крон с твоим с Линдгрен портретом. Ты знаменита больше, чем мы с Лешим и Кощеем вместе взятыми.

      – И что-о-о? – продолжала Пеппи. – Что мне от этого? У меня мамы не-е-е-ет.

      «Да-а-а, материнского тепла ей явно не хватает», подумала бабка. Приголубить её что ли? Или мамку из русских сказок найти? Наши то тёплые и душевные, девчонку полюбят всеми фибрами.

      – Борща любишь?

      – Не зна-а-а-а-аю-ю-ю-ю.

      Бабка налила свежий борщ и пригласила жестом Пеппи к столу. Пеппи послушно поплелась обедать.

      – Слезами борщок мой не соли. И так чуть пересола не случилось, – бабка осеклась. Не надо лишнего девке говорить, ещё раскусит, что пересол – неслучайность. Но Пеппи не русских кровей, да и занята своими рыданиями, не заметила. – Ешь-ешь, у меня борщ знатный. Рецепт многие хотят получить, да не каждому даден будет. Всё ешь, а не только воду булькай. Ишь ты, выбирает ещё! В свёкле сила красоты девичьей, а в луке – ум и здоровье. И мясо, мясо ешь, не вегетарианка, поди. Ребёнку мясо для проказ и шалостей велено. И мозгам. Ты хоть и ребёнок, а инфантильности лишней не надоть.

      Пеппи хлебала сначала медленно и нехотя, но после пятой ложки понеслась со скоростью здорового ребёнка.

      – Э, милая! Не так скоро! Жуй-пережёвывай. Я те, конечно, первую помощь окажу,