Сердце рода. Павел Вяч

ещё?

      – Ну, разве что рукопашные бои? Начальник зоны – бывший сотник, поэтому тщательно присматривается к заключённым. Самым сильным и умелым предлагают вступить в Окраинный легион.

      Да уж, и здесь уши форточников. Ну не верится мне, что в этом мире сам собой появился аналог французского Иностранного легиона!

      Хотя, если в этот Окраинный легион набирают зэков, то он больше походит на штрафбат.

      – Не рекомендую, – подтвердил мои мысли сыскной. – Контракт минимум на три года. Хотя, если решишь делать карьеру в армии, то неплохой вариант. Ваш директор именно так и начинал.

      Ого! Вот это новость! А Яков Иванович-то оказывается полон сюрпризов!

      – Остальное по мелочи. Можно наладить связи с библиотекой и вместо ежедневной работы или смен на рудниках, глотать пыль в архивах. Но туда берут только умников.

      В архивах? Это интересно…

      – Всё, – офицер виновато посмотрел на меня. – Дальше оттягивать не выйдет.

      – Я готов, – кивнул я, чувствуя, как подрагивают коленки.

      После беседы с офицером, к своему стыду я даже не поинтересовался, как его зовут, стало немного полегче. Ледяные черви страха сменились робким огоньком Любопытства.

      Но общее волнение и подрагивающие колени никуда не делись.

      – Удачи, Михаил, – офицер неожиданно для меня и, похоже, для всех присутствующих в отделе, отдал мне честь. – Спасибо за спасённых детей!

      Я не нашёлся что ответить и лишь молча кивнул.

      В следующий момент около меня оказался уже знакомый мне конвой, на запястьях щёлкнули оковы наручников и меня повели куда-то вглубь здания.

      Лестницы, залы, узкие коридорчики и снова лестницы.

      Казалось, неизвестный архитектор специально сделал внутри настоящий лабиринт.

      Хотя, если в самом Сыскном Приказе содержатся заключённые, ожидающие решения суда – то всё встаёт на свои места. Попробуй, возьми штурмом такой крепкий орешек!

      Пока я прикидывал, как бы действовал на месте штурмующих и обороняющихся, не заметил, как мы пришли.

      Конвой молча открыл двери и также молча завёл меня в зал суда.

      Я оказался в круглом помещении, в котором сразу же почувствовал себя беспомощной букашкой.

      Зрительские, если их можно так назвать, трибуны располагались на два метра выше и буквально нависали надо мной.

      Более того, они были прикрыты матовым силовым щитом, и рассмотреть, кто скрывается за ним, не представлялось возможным. Щит прерывался лишь в одном месте, неохотно показывая сидящего за трибуной судью.

      Оставив меня в центре неуютного помещения, Воин и Маг, не говоря ни слова, вышли в коридор.

      – Суд рассмотрел дело Михаила Иванова, – сидящий за выдающейся вперёд трибуной мужичок очень сильно напоминал мне хорька из Совета Попечителей гимназии. – Суд отклоняет ходатайство княжеской канцелярии о переводе Михаила Иванова в обычный острог. Суд отклоняет ходатайство гимназии об уплате залога в десять тысяч золотых.

      Судья монотонно зачитывал