Говорящий от Имени Мертвых. Возвращение Эндера. Орсон Скотт Кард

что такое свинксы.

      – Даже если ты права, Джейн, я все равно не смогу попасть туда. Иммиграция на Лузитанию жестко ограничена, к тому же я не католик.

      Джейн закатила глаза:

      – Стала бы я затевать этот разговор, если бы не знала, как доставить тебя туда?

      Над терминалом возникло новое лицо. Девушка-подросток, такая же прекрасная и невинная, как Джейн. Но лицо было жестким, словно застывшим, похожим на маску, взгляд – острым, пронзительным, губы сведены в подобие улыбки – такая бывает у людей, привыкших носить в себе боль. Молоденькая девушка с выражением лица очень старого человека.

      – Ксенобиолог Лузитании. Иванова Санта Катарина фон Хессе. Обычно ее зовут Нова или Новинья. Она обратилась с просьбой прислать Голос.

      – Почему она так выглядит? – спросил Эндер. – Что с ней произошло?

      – Ее родители умерли, когда она была совсем ребенком. И она полюбила другого человека, как отца. Того самого, которого убили свинксы. Она хочет, чтобы ты Говорил о нем.

      И, глядя на это лицо, Эндер забыл о существовании свинксов и Королевы Улья. Он узнал это выражение. Взрослая боль на детском лице. Он видел его раньше, в последние дни войны с жукерами, когда его заставили сделать невозможное, выигрывать сражение за сражением в игре, которая не была игрой. Он видел его, когда кончилась война, когда узнал, что учебные бои не имели ничего общего с учебой, что тренажер оказался реальностью и что он, Эндер, командовал по ансиблю флотом Земли. Да, когда он понял, что убил всех жукеров, что, сам того не ведая, совершил Ксеноцид, он увидел свое лицо в зеркале таким. Груз вины, слишком тяжелый для человека.

      Что сделала эта девочка, Новинья, отчего ей так больно? Он слушал, как Джейн рассказывала о жизни Новиньи. Для Джейн это статистика, но Эндер был Говорящим от Имени Мертвых. Его талант (или проклятие) заключался в способности видеть мир таким, каким его не видят другие.

      Это сделало его военным гением, помогало командовать своими и всегда на шаг опережать врага. Это также означало, что из сухих фактов биографии Новиньи он мог узнать – да, узнать, – как смерть ее родителей и последующая их канонизация отделили Новинью от других, как она замкнулась в своем одиночестве, посвятив себя продолжению дела родителей. Он знал, чего стоил ей добытый на много лет раньше срока статус ксенобиолога. Он знал, чем стали для нее любовь и спокойное расположение Пипо, как сильна была ее потребность в дружбе с Либо. На Лузитании ни одна живая душа не могла понять Новинью. Но в пещере, в Рейкьявике, на замерзшей планете под названием Трондхейм Эндер Виггин узнал ее, полюбил и оплакал ее судьбу.

      – Ты поедешь, – прошептала Джейн.

      Эндер не мог говорить. Джейн права. Он полетел бы все равно – он, Эндер Убийца, – просто потому, что есть надежда: на Лузитании он освободит Королеву Улья от трехтысячелетнего заключения и исправит страшное зло, совершенное им в детстве. Да, он полетел бы, Говорящий от Имени Мертвых, чтобы понять свинксов и рассказать о них человечеству, чтобы люди приняли их как рамен и не испытывали больше страха и ненависти.

      Но