Ренард. Щенок с острыми зубами. Книга 1. Дмитрий Шатров

овинник, сенник, да много кого ещё, всех не упомнишь. Если подкормишь, то и помогут, обозлишь – навредят. Но люди как-то находили с мелкими сущностями общий язык: когда молочка нальют, когда хлебушка на столе оставят, а когда похвалой обласкают…

      – Ты говоришь, были, – не утерпел Ренард. – А сейчас они есть?

      – А как же. Конечно же есть, куда ж им деваться-то?

      – А почему я тогда их не встречал?

      – Скрытные они стали, да и затаились с приходом Триединого, стараются не показываться без нужды людям, больше прячутся.

      – А ты ещё про опасных иных рассказать обещал.

      – Да все они небезобидные, – хмыкнул друид. – Даже мелкая тварюшка вроде полевика может выкинуть какую-нибудь пакость. Тут многое от самих людей зависит.

      – В смысле от самих людей? – не понял Ренард.

      – В том смысле, что добро притягивает добро, а зло порождает зло. Если люди скверные, жадные, злые, то и чужане подбираются им под стать. В таких местах много чего завестись может: ругару с личиной лютого зверя, дипы, алкающие крови, гауэко – охотник за ночными гуляками… Но этих хоть можно извести и отвадить, а есть ещё те, с кем не договоришься и не задобришь никакими подношениями. Человекам они сулят лишь страшную смерть, если кому не повезёт с ними встретиться…

      На этих словах друид замолчал и надолго погрузился в тревожные размышления. Костёр уже давно потух, лишь мерцали редкие угли в сгустившихся сумерках. Солнце ещё не зашло, но в лесу всегда раньше темнело. Ренарда это беспокоило мало – здешние окрестности он знал как свои пять пальцев.

      – О ком ты? Расскажи поподробнее, мне жутко интересно, – затеребил де Креньян притихшего старца.

      – О ком? О жнеце смерти по имени Анку и Семерых его вестниках, – тяжело посмотрел на него Вейлир из-под нахмуренных бровей. – Нет в этом ничего интересного, отрок, только страх, боль и скорбь. Да и не стоит о них на ночь глядя. Беду можем накликать.

      – Да ничего не накличем, – легкомысленно отмахнулся Ренард и осёкся.

      В дебрях леса раздался леденящий душу вой, деревья заскрипели, колыхнув ветвями на фоне полного безветрия, на болоте послышалось бульканье и чавкающие звуки, словно кто-то шёл к ним через топь. Ренард вздрогнул, непроизвольно схватился за нож и заозирался, а старец, насторожившись, прислушался.

      Через миг всё затихло.

      – Поздно уже, – сказал друид, поднимаясь на ноги. – Пойдём, юный де Креньян, родители тебя, поди, хватились уже.

      – Пойдём, – покладисто согласился тот, всё ещё взъерошенный от пережитого страха. – Но ты же расскажешь ещё по дороге?

      – Расскажу, – успокоил его друид, и они отправились в путь.

      …Триединый пришёл гораздо позднее и как всё новое – из Литалийской империи.

      Сначала появились его провозвестники, пилигримы, – странные люди в длинных серых хламидах. В руках они несли посохи с крестообразным навершием, а в устах – Слово о единственно верном Боге и его сыновьях. В глазах «серых» полыхал фанатичный огонь, но они