В пучине сна. Роман Угрехелидзе

в школу, коих в маленьком городке с населением в 15 тысяч жителей было всего три, Дейзи надела сменку. Она поставила уличные башмачки в самый дальний от входа шкафчик, дверь которого держалась на последнем издыхании.

      Здание представляло собой массивный квадрат, выкрашенный в тускло-желтый цвет. Будущая художница воспринимала данный факт как личное оскорбление. Оттенок скукожившегося лимона нагонял тоску. Правда, оставалось непонятно: чувство было вызвано цветом здания или тем, что именно в этом месте Дейзи приходилось высиживать большую часть дня.

      Начался урок. Учительница английского, мадам Пом, принялась натужно читать произведение очередного, никому не известного сатирика.

      Мадам Пом говорила: «Глаголы прошедшего времени – главный смыслообразующий элемент языка». В текстах, которые она подбирала для занятий, таких глаголов было много.

      Потянулись уроки. На каждом Дейзи всматривалась в старый циферблат настенных часов, висевших слева от доски. Она предвкушала окончание этих узаконенных мучений.

      Дейзи не была отличницей. Но и к числу двоечников не принадлежала. Училась средне. Демонстрировала маме весь спектр своих знаний, которые, как водится, для любого родителя выражаются в циферках на бумаге.

      На перемене между третьим и четвертым уроками Дейзи поймала еле заметные взгляды одноклассников. Она терпеть не могла, когда на нее так смотрели.

      – Том, тебе что-то нужно?

      Она посмотрела на пухлого мальчика.

      Томми был низкорослым, с белокурыми волосами и раскосыми глазами зеленоватого оттенка. Не самая привлекательная внешность никогда не отталкивала одноклассников. Они активно пользовались его эрудированностью.

      Неведенье Томми еще больше раздражало Дейзи. Он наивно полагал, что ребята водят с ним дружбу из-за его пристрастия к коллекционированию редких марок. Мальчик часто демонстрировал ребятам то, что ему удавалось отыскать на всевозможных барахолках. А те выражали наигранную заинтересованность, помня о том, что конспекты по истории сами себя не напишут.

      Дейзи не винила прозорливых ровесников. Нет. Именно Томми, с его непробиваемой жизнерадостностью макаки, нашедшей недоеденный банан, раздражал ее до трясучки.

      – Я тебе уже говорила: меня совершенно не интересуют твои допотопные картинки, – стиснув зубы, прошипела Дейзи, нервно оглядываясь по сторонам.

      – Знаю! Подумал вот… не хочешь ли ты сходить с нами сегодня в кино? Говорят, отпадный боевик вышел!

      – Ох… нет, Томми… сколько можно повторять! После школы я очень-очень занята.

      Писклявый голос ударил по ушам:

      – Чем же?

      Дейзи поморщилась. К ней приближалась стайка местных клуш.

      – Опять они… – еле слышно проговорила девочка, убирая подальше контейнер с недоеденным пожелтевшим огурцом.

      – Дейзи-Дейзи, – начала курносая с двумя хвостиками, – Том просто поинтересовался.

      Дейзи