Мозамбик. Иван Бакунин

tle>

      – Зачем?! Отец! Ты спятил! – закричал Сергей.

      Он сидел на берегу озера и бросал камешки в воду. Сгущались сумерки. Сергей почувствовал сзади какое-то движение. Не зверь ли? Он обернулся и увидел отца в выцветшей зелёной спецовке с топором в руке. У него было серое злое лицо. Отец надвигался на него. Крики сына не произвели на него никакого впечатления. Сергей понимал, что его спасение в озере. Можно было броситься в холодную воду и поплыть, но ноги его словно вросли в землю. Отец подошёл совсем близко и начал поднимать руку с топором.

      – Нет! – завопил Сергей.

      Как глупо умирать в тридцать лет.

      Топор завис над ним и плавно опускался в направлении его головы. Сергей закрыл глаза. Весь его мир заполнила тьма, а потом чувство ожидания боли, мучений и конца. Потом он словно закружился, как что-то очень маленькое почти невесомое в тёмном хаосе образов и картин. Это и есть смерть? Странно, но мозг продолжал думать. Разум – это единственное, что от него осталось.

      Сергей открыл глаза и увидел маленькую комнату с белыми стенами. Сквозь маленькое окно уже пробивался молочный свет. Тяжёлый выдох. Это был всего лишь сон – страшный и навязчивый. Ему уже снилось нечто подобное пять месяцев назад. Сергей перевернулся на другой бок. Светлана крепко спала. У неё было красивое немного курносое лицо, русые прямые волосы и ярко-голубые глаза. Сергей долго смотрел на неё. Скоро она проснулась: открыла глаза и снова закрыла, промурлыкала что-то непонятное. Сергей улыбнулся и начал вставать.

      – Сколько время? – спросила, продирая глаза Светлана.

      – Половина шестого, – ответил Сергей.

      – Можно было поспать ещё полчаса.

      – Не спится.

      Сергей взял на подоконнике из пачки сигарету и спички. Рядом с окном была дверь, ведущая на маленький балкончик со стулом. Сергей сел на него и закурил.

      – С чего ты взял привычку курить – никогда же не курил, – ворчала Светлана, вставая с кровати.

      – Тут все курят.

      – Неправда – Улыбин не курит.

      – Так то Улыбин.

      Светлана стала перед зеркалом, расправила ночнушку и принялась расчесывать волосы.

      – Ты кричал во сне.

      – Мне приснился страшный сон.

      – Что именно?

      Положив расческу на комод, Светлана подошла к открытой двери балкона.

      – Ерунда это всё, обычный кошмар.

      – Что-то связанное с войной?

      – Отец как-будто пытался меня зарубить топором.

      Светлана положила ладонь на левую грудь.

      – Это его проклятье. Он хочет нашей погибели.

      – Перестань нести этот мракобесный бред. Ты же сама говорила, что сны сбываются только с четверга на пятницу, а сегодня понедельник.

      Сергей затушил окурок в пепельнице, вышел с балкона, подвинув Светлану и мягко обнял её.

      – Сны это всего лишь отражение наших мыслей и воображаемых нами образов, – сказал он и поцеловал Светлану в нос.

      – У меня плохое предчувствие. Давай ты никуда не поедешь сегодня.

      Сергей усмехнулся.

      – Любовь моя, это невозможно. На фига мы припёрлись на этот край света? Надо работать и зарабатывать деньги.

      Сергей и Светлана Ломовские жили в маленькой квартире с двумя комнатами, кухней и ванной на втором этаже в двухэтажном кирпичном доме, построенном колонистами португальцами в центре Нампулы. Эта квартира считалась приличной по меркам Мозамбика и даже Союза, где обычные граждане иногда ютились в коммуналках и бараках. Сергей и Светлана работали в «Зарубежгеологии»: он геологом, она бухгалтером.

      Было 22 августа 1983 года. В Мозамбике это была зима, так как эта африканская страна протянулась вдоль побережья Индийского океана ниже экватора. Зимой здесь было жарче, чем в России летом. Ранним утром солнце палило не так жестоко. Сергей вышел из дома, прошёл немного по улице и оказался на площади у Собора Богоматери Фатимской. В самом слове колонизатор чувствовалось что-то нехорошее, неприятное; и всё же португальские эксплуататоры умудрились оставить после себя много красивого. А что новые коммунистические власти Мозамбика? Какой от них останется след? Пока они ещё не создали ничего существенного, замечательного; но это им обязательно помогут исправить советские специалисты. Сергей не сомневался в этом. Он улыбнулся сам себе, своим мыслям. На площади стояли два серых автобуса, которым было лет пятнадцать или двадцать. Не было сомнений, что они остались также от «проклятых» колонизаторов. Сергей вошёл в один автобус, который был заполнен наполовину. Сзади сидели Алешков и Скороспелов. Поприветствовав всех сидящих, Сергей двинулся к ним и сел между ними.

      Скоро автобусы тронулись и двинулись из города на юго-запад в дальний угол провинции. За рулём сидел темнокожий местный житель в серой майке и болотного цвета шортах. В автобусах кроме советских специалистов ехала местная вооружённая охрана. Скороспелов