Путь к свободе. Василий Арсеньев

настоящих людей, где вокруг обитают одни лишь звери, не знающие ни жалости, ни сострадания…

      – Мы не выбираем Родину! – запальчиво вспылил Фридрих, и его голос осёкся. Он понял, что сболтнул лишнее.

      Фишер посмотрел на него внимательно.

      – А я, как видно, не ошибся! Вы в большом смятении и чувствуете то же, что и я…

      – Это ваши домыслы! – вскричал Фридрих. – Вы не знаете, что такое любовь к Родине! Вы – изменник и не представили ни одного доказательства в своё оправдание.

      – В цивилизованных обществах все не так: человек считается невиновным, пока не доказано обратное! – заметил с улыбкой на губах Фишер.

      – Вы большой враг Германии! – продолжал Фридрих.

      – Германии или рейха11? – парировал Фишер и вдруг заговорил вполголоса. – Я знаю то, что может спасти эту страну…

      Тогда Фридрих подошёл к нему вплотную.

      – Вы правы, – прошептал учёный, – я хотел передать сведения об оружии массового поражения в руки западных спецслужб, потому что иначе коричневая зараза поразит весь мир! Схемы, чертежи, – все в моей голове. Мне ничто не угрожает, и, когда я вам понадоблюсь, вы будете знать, где найти меня…

      От этих слов Фридрих Штутгарт пришёл в ярость и ударил учёного кулаком по лицу. Однако Фишер оказался прав: вынесенный ему расстрельный приговор был вскоре заменён на исправительные работы в исследовательском центре на острове Пенемюнде, где он должен был, как и прежде, служить на благо великой Германии…

      ***

      Герой Великой войны, награждённый Железными крестами, Фридрих Штутгарт поступил на службу в СС по протекции своего дяди, генерала вермахта. Он любил Германию и ненавидел своих коллег, которых про себя честил не иначе как лицемерами, трусами и интриганами… Фридрих чувствовал, что с каждым днём всё больше становится похожим на них, и вскоре возненавидел самого себя. Он не мог избавиться от ощущения пустоты в душе своей и всё чаще пытался забыться в баре за кружкой пива и в обществе проституток.

      Теперь слова учёного явно задели его за живое…

      После службы Фридрих зашёл в бар, – на сей раз он сел за стойку и заказал шнапс.

      Тем временем, за столиком у окна сидел статный светловолосый человек в штатском. Это был Вальтер Зиберт. Он тоже заливал своё горе…

      – Официант, ещё шнапса! – прокричал Зиберт, потрясая пустой бутылкой, потом он обернулся и заметил человека, который сидел у барной стойки и пил бокал за бокалом. Лицо этого человека ему показалось знакомым. Пытаясь вспомнить его, Вальтер Зиберт начал трезветь. И, наконец, его осенило – «в коридоре здания гестапо, – вот, где я его видел!»

      «И что же привело сюда этого нациста?» – подумал он и, пошатываясь, направился к стойке.

      – Яблочного шнапса мне, – обратился он бармену и, чуть помедлив, покосился на Фридриха Штутгарта:

      – Кажется, у вас проблемы?

      Тот, не оборачиваясь,

11

Рейх – империя. Эпитеты: «Третий рейх», «Тысячелетний рейх» (прим. авт.).