Книга утерянного из Евангелия. Дон Нигро

отрубленной головы, а может, от танцев для свиней, не знаю. Мне снились жуткие сны. В одном я стояла на холме с тремя крестами. И тремя мужчинами, распятыми на этих крестах. Я смотрела на того, что был по центру. Он посмотрел на меня и улыбнулся, не потому, что полагал, будто все образуется, но потому что любил меня, несмотря ни на что. А потом он умер. Когда я очнулась, лихорадка ушла. Конечно, я чувствовала слабость, но какие-то силы ко мне вернулись. Я потянулась к столику у кровати, чтобы взять стакан воды, и там стояла коробка. Они оставили коробку в моей комнате. Я тряхнула коробку, в надежде, что она пустая. Но нет, конечно же, нет. Голову они оставили в коробке. «Это то, что она хотела, – сказал им Ирод, – вот пусть и получит желаемое». Приказал забальзамировать голову и положить обратно в коробку. «Выбросить подарок, о котором ты просила, это смертельное оскорбление Ирода, – сказала мне мать. – Голова должна оставаться у тебя до конца твоих дней». С головой я провела в комнате так много часов. Чувствовала слабость, мучилась одиночеством, и через какое-то время начала говорить сама с собой. А потом, все еще в отчаянии, не придя в себя от лихорадки, обнаружила, что говорю с головой. И начала представлять себе, что голова мне отвечает. Пришла мысль, что я, скорее всего, схожу с ума, но, поскольку в моей семье все были безумными, на самом деле этого никто бы не заметил. Но дело в том, что комментарии головы, точнее, полагаю, голос, который я слышала в своей голове, представляя себе, что голова Иоанна Крестителя мне отвечает, высказывал такие интересные идеи. Поучительные. Даже забавные. И по ходу этих вызванных лихорадкой разговоров голова Иоанна Крестителя начала рассказывать мне об одном из его учеников, который был больше, чем ученик. Больше, чем он сам. Больше, чем кто бы то ни было. Он сказал мне, что я должна найти этого ученика и послушать его. И со временем, окрепнув телом, я покинула дворец и нашла его. Это была очень странная группа чудиков и неудачников. Так, во всяком случае, поначалу мне показалось. Но голова сказала мне: «Просто жди, и наблюдай, и слушай. Что-то там есть». Так я и поступила. И что-то там действительно было. Одна женщина подружилась со мной. Звали ее Мария Магдалена. Главный ученик их предводителя, важничающий такой рыбак по имени Петр, предупредил, что мне следует держаться подальше от Магдалены. Сказал, что она была проституткой и может повлиять на меня самым отрицательным образом. Но мне она нравилась гораздо больше, чем он. Относилась ко мне по-доброму, и вроде бы без всякой на то причины. Вы должны понимать, что за всю мою жизнь, до того самого момента, по-доброму ко мне не относился никто. Были люди, которые хотели убедить меня, что добры ко мне, но только потому, что хотели чего-то от меня. А Мария Магдалена ничего от меня не хотела. Посмотрела в мои глаза, увидела, что я полной растерянности, а заботиться о таких, как я, и было ее призванием. Вот я наблюдала, и слушала, и не всегда понимала, что слышу,