Город любви 05. Андрей Юрьевич Ненароков

на шею мужа, ее переполняла нежность, ведь она не видела его целых три дня.

      – Пойдем пить чай, Ваня. Я пирог с яблоками испекла.

      – А где Владик?

      – Спит в кроватке, так что тише, не разбуди.

      Но чутко спавший сынок, услышав перешептывание родителей в коридоре, проснулся. Он закричал, давая знать: я не сплю, нянькайтесь со мной. Надежда распеленала уписавшееся дитя и в одной распашонке поднесла к мужу. Большие серые глазенки ребенка настороженно смотрели на Ивана, затем в сознании ребенка что-то прояснилось, и он протянул к отцу еще непослушные слабенькие ручонки.

      – Ух ты, какой молодец, узнал папку, – сказал Касаткин, беря на руки мальца.

      – Осторожней, придерживай головку, он ее еще плохо держит, – предупредила мужа Надя.

      Надежда перепеленала малыша, и они отправились на кухню пить чай.

      – Как вкусно ты научилась печь пироги, – хвалил жену Иван, не решаясь начать разговор об учениях.

      – Не сочиняй, пирог у меня не получился. Твоя мама готовит намного вкуснее.

      – Надюша, я сегодня не останусь ночевать.

      – А куда это ты интересно направишься?

      – Вышел приказ, всем оставаться в казарме.

      – Какой такой приказ, ты там никого себе не нашел? – засмеялась Надя, думая, что супруг шутит.

      – Нашел, по фамилии «Калашников», теперь с ним в обнимку спать буду, это значит с автоматом, – добавил солдат, подозревая, что жена не поймет его шутки.

      – Ах, с автоматом, а я-то решила, что ты ориентацию сменил, – еще громче засмеялась Надежда.

      Ивану на миг вспомнилась та беззаботная смешливая школьница, которой Надюша была всего лишь год назад, а теперь она мать и жена.

      – Надя, нас отправляют на учения в Осетию, – выпалил Ваня то, что не решался сказать. – Но они быстро закончатся, – затараторил он, видя, как напряглось лицо жены. – Через месяц я вернусь. Не успеете и глазом моргнуть.

      – На месяц, так долго, – сразу сделалась грустной Надежда. – А может, тебе не ехать, у тебя маленький ребенок. Давай, я сама схожу к командиру и поговорю, чтобы тебя оставили.

      – Не стоит, Наденька. Вся бригада едет, даже повара и тыловики. Меня никто не оставит, а ребята пальцем будут потом показывать, что я под юбку жены прячусь.

      Надя приблизилась к Ивану и поцеловала в губы долгим поцелуем и, чуть не расплакавшись, проворковала:

      – Я буду очень по тебе скучать, Ванечка.

      Для молодой женщины это было первое столь длительное расставание с любимым, и она не представляла, как проживет этот месяц. Касаткин прижал жену к себе и молчал. По воинской части ходили слухи, что бригада едет не в Осетию, а в Чечню, усмирять мятежную республику, но об этом Иван боялся даже намекнуть жене, опасаясь, что у нее начнется истерика.

      Побыв дома около двух часов, Касаткин начал собираться на службу. Опоясав ремнем еще не успевшую высохнуть шинель, он чмокнул Надюшу в губы. Она же в ответ прижалась к нему всем телом и перекрестила его лицо поцелуями: лоб, губы и обе щеки.

      Завьялов