Монстры. Ростислав Паров

в безоблачное темнеющее небо, желая увидеть в нем приближающихся к нам «железных птиц». Но сколько бы я ни сверлил его взглядом, ничего не менялось. Помощь не спешила.

      После пары банок я слегка захмелел, вместе с опьянением ко мне пришли тоска и спокойствие. Как будто сквозь дымку тумана я наблюдал за общением нашей спонтанной команды. Все происходящее виделось мне как бы в замедленном действии.

      Вахтовики пили водку и продолжали травить байки, запас которых у них казался неиссякаемым. Пухляк от общения отказался – молча пил пиво, ел чипсы и шоколад, а после, не попрощавшись, ушел спать. Каждый из нас хотел, чтобы наши приключения закончились, но Иван Алексеевич, вероятно, хотел этого больше всех.

      Пилот, несмотря на свое обещание «бухнуть», ограничился малым – оправдывался, что иначе не сможет нести дежурство. Вместо пьянства он несколько раз пытался подкатить к Насте-охотнице и каждый раз натыкался на молчание, безразличие и односложные ответы. Пробовал, уходил покурить, снова возвращался, опять пробовал и вновь терпел неудачу.

      Петя пытался обхаживать обеих девушек – много и в основном неудачно шутил, щедро раздавал комплименты, выказывал невостребованную заботу. С неприступной Настей у парнишки, естественно, ничего не получилось, зато у Инги, которая была лет на семь старше его, он имел определенный успех. Она смеялась глупым шуткам, с радостью принимала комплименты и ухаживания, не обращая внимания на неестественную мальчишечью рисовку. Самая что ни на есть обычная девушка.

      «Иришка, ты у меня совсем, совсем не такая простушка! – при мыслях о ней я ощутил в своей груди тоску, такую тянущую, ноющую и вместе с тем приятную. – Не получив от меня привычного сообщения, она наверняка сильно переживает и мучится, не в силах заснуть».

      Мы познакомились еще на первых курсах института, в те дивные годы юности, которые не видят перед собой преград. Она обладала особой неординарной красотой и среди парней была не особо популярна. До поры до времени я тоже воспринимал ее скорее как друга в юбке – так легко она меня понимала, так тонко умела настроиться на мою волну, так просто и заинтересованно рассуждала со мной о самых серьезных вещах. Как-то я встречал своих университетских друзей в родительском доме, тогда я только-только начал испытывать к ней первые нежные чувства. Проводив их, как бы между делом я спросил у отца, что он думает об этой девушке. Обычно до суровости серьезный и консервативно мудрый, он тогда ошарашил меня своим ответом: «Если хочешь жениться на ней, я не против – она действительно стоит этого!» Всю ночь я пытался разобраться в себе и в том, что увидел в ней мой проницательный папаня, а уже наутро признался ей. Через полгода мы расписались и с тех пор даже в своих самых смелых мыслях я ни разу не пожалел об этом.

      «Не волнуйся, милая, у меня все нормально, – мысленно говорил я с ней. – Скоро нас спасут, и я вернусь домой, и смогу снова крепко обнять тебя».

      Тогда я еще искренне верил, что уже завтра все закончится хорошо.

      Глава