Драконья Десница: Подземная канцелярия. Римъ Эдельштейн

а снять она её не смогла. Она просто с ужасом воззрилась на гвардейцев, но не произнесла ни слова.

      Развернувшись к Канцеру и гвардейцам, принцесса полыхнула так, что её глаза воспылали жёлтым огнём, как у её отца:

      – Ну и что вы тут встали?! Давайте, освобождайте её быстрее! Вы убили человека, ублюдки! Убили просто так! Он просил помощи! И не для себя, а для неё! А ты что стоишь?! – она яростно посмотрела на Канцера. – Давайте, вытаскивайте её отсюда! Я в ваших услугах больше не нуждаюсь… Сама доберусь. – Она пошла обратно, твёрдо ступая по мху. – Коня возьму у кого-то из вас, бестолочи…

      – Нет, принцесса, Вы не можете так… – начал было Канцер, изо всех сил борясь с раздражением в голосе. Он же старался ради неё, а ещё он же и виноват? Однако!

      – Оставь это для своего повелителя! – резко осекла его Фелиция. – Тут я раздаю приказы, корона теперь моя. – Она грубо распихала всех гвардейцев, мешавших её проходу, и направилась к ближайшему животному, с интересом смотрящему на неё.

      – Стойте, Ваше Высочество, – начал Канцер и рванулся за ней, отчего все оцепеневшие гвардейцы прыгнули в разные стороны, чтобы он на них не наступил. – Вы не можете рисковать своей жизнью так опрометчиво!

      – Могу, – уверенно заявила принцесса, упорно карабкаясь на коня, который терпеливо дожидался, чтобы на него залез хоть кто-нибудь. – Ты можешь возвращаться в Нереус. Ты мне мешаешь. Ты мне не нужен.

      Она дёрнула поводья на себя, и лихой конь сорвался в ночь.

      ***

      – Эй, очнись! – грубый мужицкий окрик вырвал Брата Гемини из полусна, в который он провалился, рухнув на площадь подстреленным. Рука его болела, как будто в неё выстрелил из арбалета. – Давай, признавайся! Что ты тут делал? Что выискивал?

      Аристократ разлепил глаза и посмотрел по сторонам: какой-то сырой карцер, а он лежит на соломенной подстилке, а рядом с ним стоит красноволосый мужчина в чёрном кожаном плаще с хлыстом в руке. И смотрит он как-то свирепо, недовольно…

      – Ты оглох? – басовито переспросил дознаватель и чуть поднял хлыст: тот сразу зашевелился как живой и медленно, подобно змее, опутал сначала одну руку Брата Гемини, а потом другую. – Я знаю, кто ты такой. Ты один из этих… – он сплюнул на пол. – Один из небесных воителей… – красноволосый гадко, по-женски захихикал и продолжил уже голосом пятнадцатилетней монахини. – Что ж ты с собой делаешь-то… Не вешай грех на мою душу, лучше рассказывай, что искал.

      – Да нашёл я уже, что искал, – выдавил Брат Гемини и только сейчас понял, что на нём нет золотой маски. Он стал ещё раз тревожно оглядываться, пытаясь понять, куда же она запропастилась.

      – Не это ищешь, сынок? – спросил какой-то старик внутри красноволосого и он вытащил из бездонного кармана своего плаща его маску. – С помощью неё ты превращаешься в орлёнка, верно?

      – Нет, – резко ответил Брат Гемини и тут же понял, что выдал себя. Слишком истерично, да, непростительно. Конечно, мразь перед ним сразу поняла всё и теперь стоит, ухмыляется, вертит её в руках.

      – Тогда