Лисёнок и прочие неприятности бандита. Лана Легкая

меня грозным взглядом.

      – Пей, – поставила передо мной банку с рассолом. – И таблетку на, – швырнула серебристый блистер. – Больше ничего не дам, переведешь продукты, и все.

      – А я и не прошу, – огрызнулся я.

      – Так тебе никто и не даст, – женщина подняла с пола кастрюлю, осмотрела ее внимательно. – Ирка, что ли, твоя звонила?..

      Неужели я так предсказуем?.. Хотя почему только я, все мы – мужики. Как что, хвататься за горло бутылки.

      – Отмечал транзит Юпитера в Овне. Говорят, такая комбинация к удаче, – выдал и сам от себя обалдел. Не зря по дороге в поле слушал каждое утро гороскоп.

      Тетя Таня покачала головой.

      – Ясно. Остальное спрячу. Учти, не найдешь, – припечатала она.

      – Прячь. Только супа какого-нибудь свари. Век благодарен буду, – попросил я, допивая рассол. Прохладный, пряный, м-м-м… амброзия. – А лучше окрошки сделай.

      – Сделаю, куда ж я денусь. Там Марат тебя ждет, – она мотнула головой.

      Выходить на улицу не хотелось. Солнце уже обещало выжечь глаза.

      – Доброе утро, Василий Егорович, – затараторил парень, едва заметив меня.

      – Марат, убавь громкость, – шикнул я, кидая ключи от машины. – Выгоняй из гаража, я сейчас.

      Надо признать, уснул я с мыслями об Алисе и проснулся с ними. Заноза в заднице для любого. А в настоящее время – для меня.

      Я вернулся в дом, поднялся в спальню и достал из ящика комода свой старый телефон и зарядку. Несколько месяцев я им не пользовался, как оператор расширил зону покрытия, так и перешел на один номер. Отпала надобность в двух гаджетах.

      – Ты только заверни к Марь Иванне, – попросил я Марата, выставляя на кондиционере минимальную температуру и надвигая кепку на глаза. Ощущал себя вампиром, хотелось найти прохладный темный склеп и остаться в нем навсегда. Спасибо, не мутило.

      Когда автомобиль остановился у одноэтажного домика, я забыл, зачем приехал.

      – Ты видишь то же, что и я? – спросил, сдвигая кепку на затылок и растирая лицо.

      – Не знаю, – ответил Марат, ложась на руль и, я надеюсь, пытаясь рассмотреть за капотом зефирно-розовую овцу.

      Я нервно рассмеялся.

      – Ты меня пугаешь, – признался честно.

      – Бэ-э-э, – выдала овца, обойдя автомобиль и заглядывая в мою приоткрытую дверь.

      Если это не знак полностью отказаться от алкоголя, то тогда я не знаю что.

      – А вы что видите? – спросил Марат, отправляя меня в молчаливый нокаут.

      Надеюсь, то же, что и ты… иначе у меня плохие новости… для себя. Кабздец какие плохие. Кто-то допивается до белочки, а я до розовой овцы. Ядовито-розовой. С выбритой шеей, в розовом топе из собственной шерсти, розовых чулочках и с пышной укладкой на вытянутой морде. Тоже, к слову, розовой.

      – Овцу, – выдал я сиплым голосом. – Розовую, – добавил, смещаясь вглубь салона.

      – И я, – сказал Марат.

      Да ты ж мой хороший! Это не “белочка”! Коллективных “белочек” не бывает, у каждого своя – личная.

      – О, а вон еще одна, – парень