Под звуки сагатов. Александра Питкевич (Samum)

пришлось несколько напрячься, чтоб не вздрогнуть. В полумраке сидело нечто, с темными карими глазами на расписном лице. Черная широкая линия окаймляла глаза, расходясь к вискам. Той же краской были нарисованы треугольники и полосы на лбу и подбородке. Яркие бирюзовые линии шли по скулам и над линией бровей. На меня смотрела она, Чиванская ведьма собственной персоной.

      Пока я отвлекся, впервые в жизни встретив это, почти мифическое создание, женщина подняла также разрисованную руку, и что-то сдула с ладони прямо мне в лицо. Чем бы ни был этот сизый порошок, меня спасла только воинская выучка и быстрота реакции. Стремительным движением, спрятав голову в сгибе локтя, поплотнее прикрыл глаза, метнув вторую руку вперед. Ухватив пальцами холодное запястье, уже готовился к какой-нибудь очередной выходке, но ведьма сидела тихо, не пытаясь вырываться. Тряхнув головой, избавляясь от остатков порошка, снова посмотрел на ведьму. Было трудно понять выражение ее лица, под переплетением всех этих узоров, но она пока явно не собиралась бежать, внимательно рассматривая меня в ответ.

      Не отпуская руку, я медленно поднялся, вытягивая чертовку из укрытия. Мне пришлось испытать еще долю удивления, когда вместо маленькой женщины, из ямы появился ворох тканей. Когда я, признаться, несколько грубовато выдернул ее наверх, в воздух взметнулись практически километры материи всех возможных цветов, опадая вокруг ведьмы веером. Вместе с тем, покрывало слетело с ее плеч и головы, открывая взгляду невозможное число всяких висюлек, монет, ракушек, ленточек и тряпочек. Металла на ней было больше, чем чешуи на моем Усну. Присмотревшись, я отметил определенный порядок во всем этом кажущемся безобразии. О таком меня предупреждали. Не ожидал я другого. На виду оставались только кисти рук, правда расписанные узорами до самых ногтей, и лицо, скрытое краской. Получается, мне не был доступен ни единый миллиметр кожи ведьмы. Это было непривычно, после оголенных рук, а в жаркую погоду и ног, наших женщин. Ведьма слегка покачнулась, видимо, выискивая более устойчивое положение на том корне, куда я ее выдернул, и попыталась отнять ладонь.

      – Не сбежишь, – не особо надеясь на понимание, я все же указал в сторону Усны, недовольно шипящего на добычу. Ведьма скривила губы, кинув взгляд на моего ездового ящера. Поняла. Может, проблем будет меньше, чем брат опасался?

      Пока мы разглядывали друг друга уже в полный рост, за моей спиной раздался пронзительный женский визг, от которого возникло жгучее желание поковырять в ушах. Моя добыча дернулась на звук, опять пытаясь вырвать руку, но я не собирался упускать такой ценный улов. Даже на мгновение. Не стоит искушать везение, приведшее ее в мои руки без особых сложностей. Второй раз такого может и не случиться.

      ***

      Я услыхала характерные пошкрябывания когтей по дереву заранее, и постаралась совсем слиться с местностью. Подозрения появились в тот момент, когда всадники остановились в нескольких шагах от моего укрытия. Кочевники бы продолжили