Очерки по истории Смуты в Московском государстве XVI— XVII вв. Опыт изучения общественного строя и сословных отношений в Смутное время. Сергей Платонов

Степень торгово-промышленного оживления этого края измеряется не только суммой правительственных сборов с Важского уезда, достигавших при Б. Годунове 8138 руб., но и тем усердием, с каким сильные люди Смутного времени домогались получить Вагу в свое частное обладание. Смотря по тому, кто был в силе, Важская земля поступала в распоряжение то Годуновых, то Шуйских, то Салтыковых, то Заруцкого с Трубецким. С центром государства Вага сносилась через Вологду и Тотьму, чем отчасти и объясняется значение этого последнего городка, в котором существовала большая добыча соли и торг как солью, так и другими не только местными, но и привозными товарами. Как речная пристань Тотьма остановила на себе внимание англичанина Дженкинсона еще и тем, что «около этого города вода очень мелка, дно каменисто», и большие насады и дощаники шли здесь с трудом и, вероятно, паузились.

      Таковы были пути, связанные с Северной Двиной. Движение по этим путям питало собой несколько городов, поддерживая в них торг и промысел; оно ставило их во взаимную зависимость, вызывая между ними обмен товаров и людей. Все эти города находились между собой в постоянных сношениях; в обычное время их сношения были только торговыми, в Смутное же время они получали иной характер и, как увидим ниже, могли даже становиться основанием военно-политической организации. Заметим теперь же, что в той мере, в какой движение по изученным нами речным путям направлялось к центру государства, оно всегда шло через Вологду: понятно очень большое значение Вологды, раз ее нельзя было миновать на пути из Москвы в область Северной Двины[3].

      Другой путь от Белого моря на юг шел по р. Онеге на Турчасово и Каргополь. С Северной Двиной он связывался путем по р. Емце, притоку Северной Двины, а от Каргополя разветвлялся в двух направлениях: южном и западном. На юг шли дороги на Чаронду (оз. Воже), Белоозеро и Вологду и приводили на Москву; на запад шла дорога на р. Вытегру и Онежское озеро и приводила в Неву и Волхов. Таким образом, Каргополь лежал в узле нескольких дорог и потому был важным торговым городом. Костомарову он даже представлялся «важнейшим местом вывоза в Россию произведений Северного моря». Можно, пожалуй, согласиться с таким мнением, если под словами «Северное море» разуметь одни западные части Белого моря, главным же образом Онежскую губу. Из этих мест соль и рыба действительно направлялись на Каргополь и составляли предмет оживленного торга в Турчасове и Каргополе. О значительных размерах и порядке здешнего торгового оборота мы получаем отчетливое представление из таможенной грамоты, данной на Онегу в конце XVI века. К сожалению, нет полных сведений о самом городе Каргополе за XVI век; знаем только, что по сотной 1561–1564 гг. в Каргополе числилось 476 тяглых дворов, и потому можем сказать, что Каргополь принадлежал к числу крупных поселений московского севера.

      Что касается до сообщений беломорского побережья с обонежскими и приладожскими местами, то, без сомнения, и здесь, в так называемых

3

«История г. Соли Вычегодской, сочиненная А. Соскиным в 1789 г.» (из «Вологодск. епарх. вед.»), Вологда, 1881–1882, с. 32–33 и 50–52. – Дмитриев, «Пермская старина», I, с. 41. – Русск. ист. библ., II, с. 116, 119, 120. – Д. А. И., IV, № 127. – «Устюг Великий. Материалы для истории города», М., 1883, с. 2, 10, 19 и сл. – Кильбургер, «Краткое известие о русской торговле», СПб., 1820, с. 33, 36, 39, 58. – Костомаров, «Очерк торговли», с. 8–9, 212, 250, 257, 273, 288. – А. А. Э., I, № 233, 234, 361; II, № 25; III, № 112. – «Журн. Мин. внутр. дел», 1853, октябрь, Смесь, с. 32–34. – А.Ю., № 209, IX–XII. – Д. А. И., III, № 27. – М. общ. ист. и др., 1884, IV, «Известия англичан», с. 30, и Костомаров, о. с., с. 211, 259, 316. – П.И. Савваитов, «Описание Тотемского Спасо-Суморина монастыря», СПб., 1850, с. 6, 39, 51–52.