Девять абортов до. Или история одной жизни. Рауль Абдюшев

времени на терапию оставалось мало и, зная, что все равно придется заплатить полную стоимость, Рафаэль хотел как можно быстрее рассказать историю, услышанную от Танвира, чтобы начать обсуждение мотивов его визитов и эффективных методов терапии. Погрузившись в воспоминания, Рафаэль уже было начал говорить, но Артур Маркович его перебил.

      – Вы опоздали на 20 минут, – задумчиво произнес наставник. – Мы с вами знаем, что это символ бессознательного сопротивления, но я хотел бы спросить вас: «Что вы об этом думаете?».

      Внутри у Рафаэля возникло ощущение падения. Как будто все тело сильно обмякло, «вода» эмоционального напряжения превратилась в «лед» и внутренний диалог выключился. Голова стала, словно айсберг, тяжелой и холодной, сознание стало ригидным и инертным. Появилась нарывающая боль в висках и затылке. Внутри возникло желание сползти и отключиться. Это состояние было похоже на принятие неизбежного поражения, когда принимаешь свою беспомощность, все становится безразлично. Все внутренние противоречия мгновенно улетучились, и Рафаэль просто сидел, молча уткнувшись в одну точку, чувствуя хрупкость и бессмысленность своего присутствия в этом мире. Он никогда не мог дать определение этому состоянию. Оно возникало всякий раз после вспышек сильного страха или гнева.

      – Меня задержали на работе, извините. Я не хотел бы сейчас говорить обо мне, потому что я здесь по поводу Танвира, как вы помните. У нас мало времени, поэтому давайте не будем его терять на поиск мотивов моего «плохого» поведения, у меня для этого есть свой психотерапевт, – спустя несколько минут еле выговорил Рафаэль.

      – Я не могу говорить о Танвире как о человеке, которого знаю лично. Я лишь могу анализировать образ Танвира, который соткан из ваших представлений, Рафаэль. Реальный Танвир и тот, которого я знаю с ваших слов, могут быть совершенно разными людьми. Поэтому, для того, чтобы вам помочь, мне важно понимать, что происходит с вами и в каком вы психоэмоциональном состоянии. Ваше опоздание в данном случае может быть очень информативным, поэтому я так настаиваю. Вы думали заранее о том, какую историю хотели бы рассказать на нашей сегодняшней встрече? Может быть, ваше опоздание как-то связанно с ее содержанием? – не обращая внимания на возражения Рафаэля, спокойным голосом продолжал Артур Маркович.

      Но Рафаэль его уже не слышал. Разговор об опоздании не входил в его планы. Перед встречей он заранее все обдумал и спланировал. Так как он опоздал, времени оставалось мало, и нужно было все успеть рассказать и обсудить. Ему хотелось, чтобы внимание Артура Марковича было полностью в его распоряжении. Никакой самодеятельности и инициативы быть не должно, лишь строгое следование пунктам плана Рафаэля и быстрое и четкое изложение ответов по существу. Неконкретные рассуждения на отвлеченные темы вызывали в нем глубокое чувство разочарования, которое он старался сдержать. Точное следование пунктам заранее спланированного разговора для Рафаэля