Хардкор. Владимир Венгловский

что ходить на высоких шпильках она совершенно не умеет. Оглянулась и помахала мне рукой.

      – Возвращайся, ретурнер, я буду ждать.

      И я помахал ей в ответ улыбающейся маской.

* * *

      Мария снова ждала меня у входных дверей. Я протиснулся мимо, наши лица оказались близко, и аромат ее духов вновь ударил в нос.

      – Подожди, – она схватила меня за руку. – Игорь, ты ведь спасешь моего сына?

      Режим «хардкор», но как я могу сказать ей об этом?

      – Да, я постараюсь.

      Стандартный, ничего не обещающий ответ.

      – Спасибо, – Мария вдруг меня обняла, прижалась всем телом. – Он хотел обратиться в госслужбу, но я отговорила. Ты же справишься лучше, я знаю.

      Она посмотрела мне в глаза и провела рукой по моей щеке. Я поцеловал ее раскрытую ладонь.

      – Олег вышел, но скоро вернется.

      Мария прикоснулась губами к моим губам. Я ответил – жадно, захлебываясь, покрывая ее лицо поцелуями.

      – Спаси его, спаси, – шептала она.

      Мария, ее глаза, теплота ее губ, стройность ее тела – прошлое вновь вернулось, словно не было прошедших лет. Но Ежик может погибнуть в любую минуту.

      – Он только мой сын, не его, – шептала она, закрыв глаза.

      – Не его? – Я почувствовал, как мое сердце забилось еще быстрее. – Неужели он от меня? И ты молчала?

      – Нет, не от тебя. Ты его не знаешь. Но это неважно.

      Я вернул на место расстегнутый ворот ее кофты.

      – Мне надо спешить, – сказал я. – Держи, – и протянул ей фарфоровую улыбающуюся маску.

      Она непонимающе на нее посмотрела.

      – Хорошо, что я на тебе не женился, – добавил я и пошел по коридору в детскую комнату.

      Идти получилось ровно, почти не шатаясь, хотя ноги дрожали. Едва я дошел до комнаты, как в прихожей появился запыхавшийся Олег.

      – Успел! – выкрикнул он. – Подожди меня. Я сейчас. Уф…

      Он отдышался, достал изо рта электронную сигарету и сунул в карман.

      – Я иду с тобой.

      – Нет!

      – Да! Я так решил. Купил систему жизнеобеспечения. Я хочу с тобой. Мария о нас позаботится. Я должен вернуть сына. Какой же я иначе отец?

      – Я работаю один.

      – Но я не буду обузой.

      Олег прошел в комнату следом за мной.

      – Ты не понимаешь, что такое игра, – прошептал я, глядя ему в глаза. – Она сожрет тебя с потрохами.

      – Но ты же всегда возвращаешься, – сказал он.

      – Это моя работа. Ты так не сможешь.

      – Смогу. Я не забуду себя.

      – Но в этой игре включен режим «хардкор».

      Олег побледнел. Он знал, знал, мой старый друг, что это такое.

      – Тем более, – сказал он. – Заводи свою шарманку.

      Я пожал плечами. Почему-то охватило равнодушие. Кто я такой, чтобы мешать человеку погибнуть, если он сам того желает?

      У компьютера уже поставили третий стул. Олег установил возле себя капельницу и теперь неловко держал иглу между указательным и средним пальцами.

      – Уколешь? – спросил он.

      – Давай. Ты хоть подгузник