Сопротивляйся. Мария Летова

и от такого близкого контакта мои глаза расширяются.

      – Маша? – присматриваюсь к лицу, на котором сильно изменилась форма носа. – Новикова?

      Пухлые губы, узкий прямой нос, скулы тоже заострились…

      – Обалдеть… – осматривает меня с головы до ног бывшая одногруппница. – Прие-е-ет!

      С радостным писком она обнимает мои плечи, взволнованно смеясь.

      Меня встряхивает не меньшая радость, отдаваясь приливом счастья в сердце. Обнимаю ее в ответ, и мы качаемся из стороны в сторону, как неваляшки.

      Запах ее духов повсюду. Так пахнут только оригинальные духи, которые прибыли из-за границы.

      – Машка… – смеюсь, отстраняясь. – Я бы тебя не узнала…

      Она выглядит как рублевская жена. С полным набором белоснежных виниров и ламинацией волос.

      Я действительно шокирована.

      – Это пластика, – отмахивается Маша. – Любимка моя… – восклицает на эмоциях. – Дай на тебя посмотрю…

      На первом курсе мы были не разлей вода. Везде таскались вместе. Она свела мою девичью фамилию Любимова к «Любимке», потому что имела склонность к уменьшительно-ласкательным прозвищам, которые давала всем подряд.

      Мы были подругами.

      Я никогда не тосковала по студенчеству. Человек, ради которого я отодвинула всех своих друзей и подруг, всегда шел только вперед, смотрел только в будущее. Я делала так же. Рядом с ним мне всегда хотелось жить здесь и сейчас. Отличный урок, я до сих пор цепляюсь за ЕГО чертову логику.

      – Оля, ты красотка, – проводит рукой по лежащим на моем плече волосам. – Не изменилась. Вообще…

      – Маш… – смотрю на нее в ответ. – Красотка – это ты.

      Она выглядит стопроцентно фотогенично.

      Она выглядит как голливудская фотомодель.

      Я знаю, что хорошо выгляжу, но рядом с ней у любой сдуется самооценка.

      В университете она была девочкой из провинции. Ее родители жили где-то глубоко в области, она выбиралась к ним два раза в год и то, потому что «надо». Она слишком любила город, жила в общежитии, обожала тусовки и парней. Короче говоря, была моей противоположностью. Я жила с родителями и слыла разборчивой до тошноты, потому что привести в дом парня в нашей семье можно было только в качестве потенциального зятя.

      Это она познакомила меня с Чернышовым…

      Она вынесла мне мозг своей влюбленностью в «этого Руслана». А я, как последняя сука, влюбилась в него еще сильнее.

      Мне было так стыдно смотреть ей в глаза, после того как мы с ним начали встречаться, но она влюблялась каждую неделю, поэтому мы даже поссориться как следует не смогли.

      А потом моя жизнь закрутилась вокруг него и его друзей. К третьему курсу мы с Машей почти не общались. В тот год она уехала на практику в Германию и не вернулась. Я слышала, что она там вышла замуж, это было ужасно на нее похоже.

      Она была отличной подругой, а я дерьмовой.

      – Я уже полчаса за тобой хожу, – тараторит Маша. – Думаю, ты это или не ты…

      – Я бы тебя не узнала.

      – Ну, значит, я не зря столько бабок потратила, – весело смеется она.

      – У тебя акцент… – улыбаюсь, впервые за