Камни вместо сердец. К. Дж. Сэнсом

пятницу констебль с каким-то солдатом обходил все дома в околотке, переписывая всех мужчин подходящего возраста. Я сказал им, что женат и что мы ждем ребенка. Солдат сказал, что на вид я вполне годен для службы. Я махнул на него рукой и велел проваливать отсюда. Беда в том, что вчера он приходил снова, и Тамасин видела его. Выглянув в окно, она не стала пускать его в дом.

      Я вздохнул:

      – Чрезмерная самоуверенность тебя однажды погубит.

      – Так и Тамасин говорит. Однако они не берут женатых мужчин с детьми. По крайней мере, не всех.

      – Дело представляется мне серьезным. Я думаю, что попытка вторжения состоится… иначе зачем набирать все эти тысячи солдат? Будь осторожен.

      Барак явно возмутился:

      – Ничего подобного не случилось бы, если бы король в прошлом году не вторгся во Францию! Сорок тысяч солдат переплыли на другой берег Канала, и с каким итогом? Они бежали, поджав хвосты, если не считать бедолаг, осажденных в Булони. Все считают, что нам надо сократить расходы, оставить Булонь и помириться, однако король этого не хочет. Кто угодно, только не наш Гарри!

      – Я знаю это и согласен с тобой.

      – Помнишь, как прошлой осенью вернувшиеся из Англии солдаты, в лохмотьях, больные, лежали вдоль всех дорог, ведущих к городу? – Лицо Джека посуровело. – Но со мной такого не будет.

      Я посмотрел на него. Бывали у нас и такие времена, когда Барак мог воспринять войну как приключение. Но не сейчас.

      – И как выглядел этот солдат? – поинтересовался я.

      – Рослый детина твоих лет, при черной бороде и в мундире лондонского городского ополчения. С виду послуживший в армии.

      – Он командовал и сегодняшним смотром. На мой взгляд, профессиональный солдат. Я бы не стал с ним шутить.

      – Ну, если он отбирает новобранцев, то можно надеяться, что на меня уже ему времени не хватит.

      – Надеюсь на это. Но если он вернется, тебе придется обратиться ко мне.

      – Спасибо, – негромким голосом поблагодарил Барак.

      Я протянул руку к письму, остававшемуся на уголке стола:

      – В свой черед, мне хотелось бы узнать твое мнение об этом послании.

      Я передал ему письмо.

      – Это не очередное послание от Эллен? – уточнил мой собеседник.

      – Посмотри-ка на печать. Тебе уже приходилось ее видеть.

      Он поднял на меня глаза:

      – Печать королевы. Это от мастера Уорнера? Новое дело?

      – Прочти. – Я сделал паузу. – Оно тревожит меня.

      Барак развернул письмо и вслух прочитал: «Я приветствовала бы ваш частный совет по личному делу. Приглашаю вас посетить меня здесь, в Хэмптон-корте, завтра в три часа пополудни». Оно подписано…

      – Знаю. Екатерина, королева, а не адвокат Уорнер.

      Барак прочитал записку еще раз:

      – Она короткая. Но королева говорит о личном деле… ни малейшего намека на политические обстоятельства.

      – Однако у нее, должно быть, имеется серьезная причина для беспокойства, заставляющая писать собственноручно. Не могу не вспомнить, как в прошлом году