Пока небеса молчат. Регина Грез

тревожных мыслей меня отвлек сердитый окрик тети Хусы:

      – Иди в дом, бесстыжая! Хоть бы поправила платок, хоть бы глаза опустила. Тьфу!

      Когда я протянула ей деньги, вырученные за дыню, она стала еще больше ругаться:

      – Вот чему ты научилась в Гуричанской общаге! Скоро собой начнешь торговать? Только прошу, к русским не лезь, у них не принято за женщин много платить, закончишь как блудливая мать, притащишь мне своего… (брань), на порог не пущу.

      – Но ведь я ничего плохого…

      – Бедная Сауля! Хорошо, что не дожила до этого дня, не видит, куда катится ее дочь.

      – Не надо так про маму говорить!

      – Учить меня вздумала? Сначала свой дом заведи!

      Три дня мы не общались с тетей Хусой, а дядя Алим лишь сочувственно вздыхал, не смея ко мне приблизиться. Боялся строгую жену, как огня.

      Я возилась с ребятишками, мыла комнаты и стирала белье, кормила пуховых коз. Была уверена, что мы скоро помиримся, ведь тетя Хуса отходчивая, не сможет сердиться долго. Но в этот раз все вышло по другому. До конца каникул оставалось еще две недели, когда мне бросили под ноги старенький чемодан.

      – Собирайся в город. Видеть тебя не могу. Уже во сне снится, что ты с Алимом на кровати лежишь. По глазам его вижу, что хочется молодого тела.

      Ближайшая автобусная станция в сорока восьми километрах от Чаргана, утром меня должен был отвезти туда сосед с урожаем арбузов. Перегруженный автомобильчик тряхнуло на ухабе, шина стала спускать. Пока меняли колесо, мимо пролетали фургоны с российским триколором. Один из них внезапно остановилась, из окна показалось знакомое лицо.

      – Мария из Чаргана? Что у вас тут стряслось?

      Я не стала поправлять свое имя, просто объяснила Хмурому, что хочу попасть в районный центр, а там до города всего пять часов по шоссе.

      – Тебе надо в Гуричан?

      – Да, – выдохнула я.

      – С нами поедешь? Подбросим до Бештема, там совсем близко.

      – Нет-нет! – я в смятении замотала головой, вспомнив жестокие прогнозы тети Хусы.

      – Не бойся, не обидим! Зачем нам с местными ссориться, мы же у вас в гостях. Садись рядом со мной, а Саня назад перейдет. С ветерком домчимся.

      Я умоляюще посмотрела на земляка, ждала мудрого совета. Но тот равнодушно махнул рукой, решив избавить свой ветхий транспорт от лишней пассажирки.

      – Езжай с русскими, а то опоздаешь на автобус, придется вечером возвращаться в Чарган. Не на вокзале же ночевать.

      В районном центре жил брат мамы, но я не осмелилась бы просить у него ночлег, и тетя Хуса со мной уже простилась. Назад нет дороги. Я вытащила из маленькой машины чемоданчик и подошла к Хмурому.

      Когда он взял меня за талию, чтобы поднять на сидение, щеки мои полыхнули стыдом. Потом я закуталась в платок и притворилась уснувшей. Военный тоже молчал, о чем ему со мной говорить? Он даже мое имя не запомнил, а я не решилась спросить, как его зовут.

      Так и добрались до Бештема, слова друг другу не сказав, вот и хорошо, будь на месте Хмурого веселый рыжий солдат, наверно, не дал бы мне покоя расспросами. И что интересного