Вещий князь: Ладожский ярл. Властелин Руси. Зов Чернобога. Щит на вратах. Андрей Посняков

и прислушивалась к звукам близкого леса. Да-а, была бы собака… Обещал ведь Келагаст, дальний Дишкин родич. О, Келагаст, староста Келагаст, непростой ты мужик, и ах как нехорошо смотрели тогда, ранней весной, твои масленые глазки. Ладислава очень хорошо чувствовала подобные взгляды, прекрасно понимая, что они означают. С тех пор больше не приходил староста, оно и понятно – весенние работы, расчистка пашни, сев. Да и рыба прет – только держись, и зверь лесной – каждый человек на счету. Предлагал ведь Келагаст к нему перебраться, в его городище, что на Паше-реке, в том месте, где наволок. Не так и далеко отсюда. Ох, Келагаст, Келагаст. Кто знает, кабы не взгляды твои похотливые, может, и перебрались бы? Впрочем, вряд ли. Уж больно Дишка того не хотел. Дишка… Славный отрок, смешной такой и вместе с тем заботливый и в чем-то даже мудрый, а уж охотник – каких поискать.

      Воздух, светлый ночной воздух, был настолько тих и прозрачен, что Лада слышала, как в озере плескалась щука. Хлопая крыльями, пролетела сова – ага, вот пискнула мышь, пойманная в мощные когти. На дальнем болоте пронзительно вскрикнула выпь. Крик ее, затухая, долетел и сюда, до усадьбы старого Конди. Бывшей усадьбы убитого старика Конди. Ныне здесь был один законный хозяин – отрок Дивьян, единственный выживший в роде… Так, выходит, это не колбеги уничтожили его род? Варяги! А может, руны не имеют к смертям никакого отношения? Тогда для чего их здесь изобразили? Нет, слишком мало всего, чтобы хоть что-то утверждать точно.

      Девушку едва не сморил сон, хорошо, удержалась, чтоб не заснуть, спрыгнула с крыши, побегала по двору, помахала руками, сполоснула лицо водой из дождевой кадки. Снова забравшись на крышу, посмотрела вдаль, на белую гладь озера, узкую и длинную, именно оттуда почему-то ожидалась опасность. Ну да, ведь именно там луг со старым пнем. И вырезанная на том пне руна. Эх, кабы знать, что она означает? Ведь учил же когда-то Хельги. Или не учил? А был ли он вообще в ее жизни, этот варяжский ярл, красивый, мужественный и отважный? Или просто привиделся в девичьих ночных грезах. Нет! Нет! Уж слишком хорошо помнила Ладислава запах его сильного тела. Помнила… Девушка невесело усмехнулась. Убежала от молодого варяга за тридевять земель, думала, забудется все. Ан нет. Не забывалось. Наоборот, тоска временами наваливалась – страшная. Да еще и тишина эта. И нет никого вокруг, до самого Пашозера, только они вдвоем – Дишка-Дивьян и она, Лада-чижа.

      Тьма не тьма была кругом, какие-то туманные белесые сумерки. Чернели кругом холмы и деревья, изредка кричали ночные птицы, а где-то далеко, за рекою, слышался одинокий вой волка.

      Человек в короткой оленьей куртке отошел от реки, оглянулся – надежно ли спрятан челн? С берега лодки было не видно. Хорошо. Человек хмуро взглянул на небо, розовеющее близкой зарею. Следовало спешить. Вождь не любит опозданий. Жаль, задержался у Келагаста под видом возвращающегося из Ладоги, теперь вот никак не успеть. От реки до усадьбы Конди вроде и не так далеко, ежели через озеро, ну а если в обход? К утру только и будешь. А надо было еще проверить на лугу – цел ли? О том настойчиво напоминал вождь, провожая. А как успеть?