Вещий князь: Ладожский ярл. Властелин Руси. Зов Чернобога. Щит на вратах. Андрей Посняков

хоть не обвинял уже больше ярла в убийствах. А ярл чувствовал в глубине души какую-то неясную, не осознанную еще тревогу. Словно впопыхах не заметил чего-то важного, пропустил, не счел нужным проверить. Что же?

      На шестой день он подошел к пню с руной. Взяв в руки нож, потыкал вокруг, пошарил руками под корнями… Ничего! Никакого намека на схрон. Может быть, не успели еще, а может… а может, и вовсе не собирались устраивать! Тогда что же… Да и руна на пне как-то уж слишком хорошо заметна, и именно с реки, не с того берега. А чтоб было заметней, еще и сосна нарочно повалена, мол, обратите внимание, не проплывите мимо.

      – Невлюд, – обернувшись, тихо позвал ярл. – Покличь людей, уходим. Грузитесь в лодки, а я попрошу помощи у Келагаста.

      – К чему такая спешка, князь? – недовольно протянул воевода, пользовавшийся большим успехом у местных девок.

      – Боюсь, скоро нам вообще некуда будет спешить, – с досадой ответил Хельги и сплюнул.

      На высоком пне, словно издеваясь, сверкала в солнечных лучах руна. Последняя, в ряду прочих.

      Глава 16

      Бой в еловом лесу

      Так убегали

      в страхе безмерном

      перед Хельги враги

      и родичи их,

      как козы бегут

      по горным склонам,

      страхом гонимы,

      спасаясь от волка.

Старшая Эдда. Вторая песнь о Хельги, убийце Хундинга

      Август-сентябрь 865 г. Шугозерье

      Еще подходя к Горелому ручью, Хельги-ярл почуял неладное. Оправдывая название ручья, в воздухе и в самом деле пахло горелым. Переглянувшись, воины прибавили шагу, настороженно осматриваясь по сторонам, прошли топким берегом и, выйдя к северному краю Пильтяцкого озера, остановились, прислушиваясь. Запах гари здесь чувствовался гораздо сильнее, и ярл предостерегающе поднял руку. Враги еще могли быть здесь, притаились, быть может, во-он в том орешнике или за ольхою, выжидают удобного момента для нападения. Вытащив меч, Хельги осторожно пошел к ореховым кустам, небольшой отряд его последовал за ним. В орешнике никого не оказалось, как и за ольхою, как и на территории строящегося острога. Не оказалось живых – а вот мертвецов имелось достаточно. Погибли все – видно, нападавшие не брали пленных. Дружинники с окровавленными мечами, пронзенные стрелами артельщики – ярл узнал среди мертвых Овчара, рядом с ним, с копьем в животе, лежал Михря, совсем еще юный отрок, лицо его исказила гримаса боли, да так и застыла навечно.

      – Наши бились достойно, – воевода Невлюд кивнул на трупы чужих – в кольчугах, в панцирях из бычьей кожи, они беспорядочно валялись среди защитников острога. Интересно – нидинги даже не забрали своих. Может быть, рассчитывали вскоре вернуться?

      – Смотри, князь! – выбежал из-за кустов возбужденный Лашк.

      Переглянувшись, Хельги с Невлюдом пошли за ним. Вокруг – слева и справа – дымились черные срубы, некоторые из них были сожжены полностью, другие лишь обгорели, но все равно почти месячная работа артельщиков пошла насмарку. Сразу за срубами, на берегу озера, было сложено большое кострище из тонких