У судьбы твои глаза. Эллисон Майклс

тут же смягчился.

      – Что бы они ни сказали, они не имели на это права. Но и ты не должен был вымещать свою ярость на них.

      – Должен был.

      – Чёрт, братец! Да тебе грозит не только увольнение, но и судебное разбирательство. И поверь, Таннер не отступит. У него найдутся деньги нанять самого лучшего адвоката, который или запрячет тебя за решётку, или стрясёт целый бочонок золота в качестве компенсации.

      Сейчас я это понимал, поэтому не ответил. Одним ударом я уничтожил свою карьеру, вторым – благополучие семьи. В суде мне не выиграть, даже если волшебным образом удастся отыскать неплохого адвоката. С меня спросят в троекратном размере. У меня не было и десяти тысяч, не говоря уже о тех сотнях, что с меня стрясут после оглашения вердикта.

      Но тогда всё это было неважно. Важен был лишь Крис и его честь. Я не мог пропустить оскорбления мимо ушей, потому что он был самым лучшим мальчиком во вселенной. Болезнь не сделала из него слабоумного. Он был умён не по годам. Никто не смеет так обращаться с ним. И я буду доказывать это окружающим до тех пор, пока не перестану дышать.

      – Мы что-нибудь придумаем, – соврал я, больше всего желая поскорее вернуться домой и обнять сына как можно крепче.

      Как бы не перевернулся мир снаружи, внутри всё оставалось по-старому. Крис забрался на диван и растворился в протёртых подушках, хаотично болтая ножками под весёлую беготню Тома и Джерри на экране. Костыли стояли рядышком, прислонившись к подлокотнику, и, словно два верных приятеля, глядя мультики рядом с моим сынишкой. Полин не было видно. Наверняка, на кухне, эксплуатирует кастрюли.

      – Папа!

      – Привет, чемпион!

      Наше традиционное приветствие.

      – Смотри, кого я привёл.

      – Дядя Генри!

      Я весь сжался, увидев, как отчаянно Крис хотел вскочить с подушек и кинуться к нам, но ему удалось лишь поёрзать на месте и протянуть руки. Получив сразу два приветственных поцелуя, сын засиял. Сегодня снова был хороший день. Если не считать, что мы угодили в финансовую яму, благодаря мне. Мой сын улыбался. И в этот момент я даже пресёк зарождающуюся ревность, видя, что он тянется к Генри сильнее, чем ко мне.

      – Прости, дружок, что снова пришлось торчать с миссис Вуд. – Я задержался, чтобы избить парочку козлов, хотелось добавить мне, но я прикусил язык и спрятал кулак, покрытый ссадинами.

      – Ничего, пап. В классе мы как раз проходим профессии. Мисс Дориан рассказывала про водителей, врачей и строителей тоже. У тебя важная работа. Я понимаю. Раньше я хотел быть гонщиком, как Молния МакКуин, или изобретателем, как Железный Человек. Я бы создал себе костюм, в котором мог бы бегать, как другие ребята.

      Сердце сжалось до болезненной судороги.

      – Но я передумал. Теперь я хочу быть таким же, как ты. Буду строить дома, чтобы людям было, где жить. Чтобы папы приходили с работы, как ты, а мамы готовили им ужин.

      Мой замечательный, мой добрый и всё понимающий мальчик. Я прижал его к себе ещё крепче, отчего тот по привычке скривился и слегка отпихнул меня