Штамповка 2067. Александр Андронин

их много, и они быстро сменяют друг друга. Должно быть, у меня было много их фотографий, но мой смартфон не пережил катастрофу, а компьютера у меня здесь нет. Никак не удаётся вспомнить их как следует, вместо знакомых лиц только размытые образы, и это удручает.

      Конечно, мне дали бы компьютер, стоит лишь пожелать, но сейчас не хочется ни лезть в соцсети, ни кому-то писать. По дну сознания блуждает тень – только о ней и получается думать.

      С того самого дня, когда я пришёл в себя, отец со мной не говорил. Мы с ним не увиделись ни разу.

      Он мной недоволен. Я сам вёл самолёт в тот день, не справился с управлением, едва не погиб. Я заставил его волноваться. Может, он обижен на меня из-за этого.

      Так уже бывало раньше. И был способ избавиться от груза отцовского недовольства.

      В памяти возникают смутные образы: неон, полумрак, обнажённые тела. Дым, льющийся в лёгкие и перетекающий в голову. Пульсируют вены, сердце как сумасшедшее гонит по венам коктейль из самых разных веществ, и они взрывают мозг яркими вспышками.

      Я часто моргаю, и видения пропадают. Странно – яркие картинки пронеслись как видеоклип, затронув только глаза, но не вызвав никакого отклика внутри, будто это всё было не со мной, будто кто-то рассказал мне об этом – безумная ночная жизнь, современная дикость, калейдоскоп удовольствий на любой вкус – хотя это всё это я совсем недавно испытывал сам. Воспоминания поблёкли и подёрнулись пылью. Они похожи на коллаж из фотографий, теряющий цвет.

      Я закатываю левый рукав и всматриваюсь в свои вены. На коже должны быть следы. В вены вонзалась игла, каждый раз оставляя маленькие отметки – их не увидеть, если не знать, куда смотреть. И сразу накатывали волны экстаза. Что-то пустое внутри заполнялось, всё разочарование растворялось…

      Я помню, но не чувствую никакого желания повторить этот опыт. Всё это похоже на память о болезни – бывает, иногда вспоминаешь, как лежал с высокой температурой, и находишь в этом странное удовольствие.

      Я опускаю рукав и перевожу взгляд на озеро.

      Когда силы восстановятся полностью, придёт пора вернуться в большой мир. Сначала в университет – закончить академический отпуск, продолжить учёбу. А потом – настоящая работа. Корпорация, которой владеет наша семья, ждёт меня. Отец покажет всё, будет учить – сам, без посредников. И это будет хорошо. Работать рука об руку. Всегда вместе, как отец и сын.

      Он никуда не уйдёт. Он не бросит. Почему-то хочется думать именно так.

      За спиной слышатся мягкие шаги. Тень ложится на траву. Обернувшись, я вижу в слепящем солнечном ореоле серебристую бороду, морщинистые скулы, полные силы глаза.

      – Здравствуй, мальчик, – произносит проникновенный голос.

      Это не он. Это Джошуа, советник отца, всегда доброжелательный и участливый. Он был с нашей семьёй сколько я себя помню, с самого детства. Только сейчас я ему совсем не рад.

      – Здравствуйте.

      Хочется отвернуться, но это было бы невежливо. Солнце становится чуть прохладнее.

      Советник садится