Эксперт для ангела. Ульяна Егормина

слова, но суровая реальность неумолимо диктовала обратное. Машина была расстреляна из крупнокалиберного оружия. На передних сиденьях, куда я страшилась даже заглянуть, растекалось сплошное кровавое месиво. Ладонь, зажимавшую рану, при каждом новом его вздохе покалывало осколком той самой брони, что воткнулся в грудь странного мужчины, наверняка вследствие перестрелки. Сам же потерпевший скорее всего принадлежал к криминальным кругам этого города… Хотя выделяющаяся внешность больше наводила на мысли о Кубе, Мексике или Колумбии. Мужчина на миг закрыл глаза, и я тут же судорожно вздохнула, силясь унять панику, мгновенно вскипевшую удушливой волной в груди.

      – Нет-нет-нет! Не смей терять сознание, Пабло Эскобар, не отвлекайся на постороннее, осталось совсем немного, смотри на меня. Прошу!

      Раненый вымученно, но при этом саркастически усмехнулся и послушно вернул ко мне свой чудесный, такой необычный взор, который то затуманивался, то прояснялся вновь. По моим щекам ручьями покатились слезы, которых я совсем не замечала. Эмоции начали брать верх, застилая сознание мутной пеленой необъятной тревоги за нас обоих. Мужчина поднял ладонь и окровавленными пальцами коснулся моей мокрой скулы, будто силясь стереть соленые струйки, успокоить, приободрить. Поддержать. Вдали завыла сирена скорой помощи.

      – Слышишь! Все будет хорошо, – прошептала я и обняла его, запуская пальцы в жёсткие, вьющиеся, темные волосы. – Обещаю.

      Вокруг началось движение. Открылись двери машины, люди вынули трупы, отчётливые крики, напоминающие команды, возвестили о том, что врачи готовы принять пациента и бороться за его жизнь. Меня кто-то взял за плечи, потянул наружу, начал уговаривать. В янтарных глазах незнакомца блеснул страх вперемешку с раздраженным непониманием. Цепкие пальцы сомкнулись на запястье, не желая отпускать. Он терял ориентир и не хотел этого. Совсем.

      Нас бесцеремонно разлучили. Меня куда-то вели, о чем-то спрашивали, что-то обещали. Его подключили к странному аппарату, погрузили на каталке в машину реанимации и увезли.

      Я беспомощно наблюдала, как удаляются красно-голубые огни, растворяясь среди домов, в направлении юго-западной больницы. Полиция в сотый раз записывала мои показания о том, что с потерпевшим я не знакома, помогла ему потому, что услышала стон из машины, стрелявшего не видела, калибра оружия не знаю и постоянной прописки в городе не имею. Тем временем мое, отрешённое сознание повторяло из раза в раз: «Только бы жил. Я хочу, чтобы он жил».

      Открытия

      Наши дни.

      – На сегодня больше не запланировано дел, мисс Блэк, – возвестила секретарша из громкоговорителя стационарного телефона.

      – Спасибо, Мари. Тогда можешь быть свободна.

      Я сняла стильные туфли на высоких каблуках и блаженно потянулась в кресле, а потом встала и подошла к большому панорамному окну. За стеклом жил своей жизнью город. Мне нравились вечера субботы, когда в агентстве уже никого не оставалось. Густая тишина