Эксперт для ангела. Ульяна Егормина

кабинете. Готова?

      – Только переоденусь и захвачу инструменты.

      Для проведения детальной экспертизы требовалось внимание и настрой, потому я весьма скрупулёзно подходила к вопросу, продумывая каждую мелочь, включая одежду и обувь. Ещё дома, в агентстве моя команда отобрала самые тонкие инструменты и точные, не искажающие поверхности линзы, поскольку важность оценки для Эмиля была очевидна и невооруженному глазу.

      Плоские невысокие каблуки туфель стучали об каменные плиты пола, как подковы лошади о брусчатку площади. Массивная дверь отворилась, впуская меня в просторный, овальный кабинет. С левой стороны от входа расположился целый ряд простых, кожаных диванов. На них устроились братья Валлара в полном составе, исключая Лучо, что привел меня, а так же ещё несколько мужчин в возрасте от пятидесяти и старше. При моем появлении все они одновременно встали.

      – Господа, – я приветственно наклонила голову и направилась к освещенному столу, на котором лежал небольшой черный футляр.

      – Синьор Сфорца уверил нас в вашей компетентности, – произнес один из присутствующих: полноватый, лысый с цепким, острым взором. Анжело смерил его неприязненным взглядом и мужчина тут же замолчал, опустив глаза.

      – Я могу озвучивать свои выводы в слух? – вопрос относился к старшему Валлара в большей мере, чем ко всем остальным.

      Предводитель задумчиво кивнул, не отрывая от меня внимательного взгляда.

      Внутри футляра оказался массивный перстень – печатка семнадцатого века с традиционным рыцарским гербом. Вещица довольно дорогая, но исторической ценности не представляющая, поскольку у каждого богатого рода имелись подобные символы власти и часто не в единственном экземпляре.

      Аккуратно счистив окись на самом краю, я обнаружила признаки сплава серебра с высоким содержанием меди и железа. Подобные выводы опять же не свидетельствовали в пользу большой стоимости артефакта. Очевидно, хозяин кольца был из разорившегося рода, что и толкнуло его на мухлеж с фамильными украшениями.

      Характерные потёртости, крапины и глубокие царапины, покрытые окисью, однозначно свидетельствовали о длинной, полной приключений жизни предмета. Это говорило о его подлинности и отметало сомнения в недавнем происхождении.

      Герб не вызывал удивления или подозрения. Традиционные львы, орлы и драконы – ничего необычного, но внимание привлек девиз: «Дальше предела».

      – Испанский, – произнесла я скорее себе, чем присутствующим.

      – Простите, что? – подал голос один из старших мужчин.

      – Хозяин перстня когда-то прибыл из Испании. Они переселенцы.

      В повисшей тишине компания обменялась взглядами, говорившими нечто вроде: «Да – именно это мы ожидали услышать».

      – Он подлинный? – продолжал допрос седой представитель Каморра, проявлявший больше живого интереса, чем все остальные.

      Я молчала, поскольку внимание было полностью поглощено странными рубцами на буквах девиза. Они выступали совсем не много, но делали надпись