Одаренный. Второй шаг. Евгений Валерьевич Решетов

штук.

      Он засунул её под худи и сделал посвящённым по одному уколу, а затем мы отволокли их в прихожую, следом выкрутили в подъезде оставшиеся на нижних этажах лампочки, чтобы нас никто не заметил через дверной глазок И уже втроём, с  присоединившимся Испанцем, засунули оба тела в подкативший фургон, после чего машина поехала к станции метро. И на этом закончился этап, на котором мы должны были совершать похищения. Дальше – только бал.

      Пока же Клим принялся в подробностях рассказывать о том, как мы спеленали Гинзбергов. И я принимал заслуженные поздравления, но не разделял общей радости, так как мой мозг мрачно думал о том, что всё наши ухищрения по заметанию следов, скорее всего, херня из-под ногтей. Вряд ли они уж так сильно помогут, когда милиция или вампиры станут выяснять подробности похищений разумных. Но с другой стороны – среди нас и не было профессиональных похитителей, которые предусматривают каждую мелочь.  По факту, как я уже и говорил, мы были любителями, которых жизнь заставила пойти на такой риск. Впрочем, мы всё равно сегодня потрудились на славу. Но это ещё не всё – впереди самый важный отрезок ночи…

      Между тем я отвлечённо глянул в окно фургона и увидел, что на тёмном небе появились чёрные тучи, предвещающие скорое начало дождя. И когда автомобиль остановился возле станции метро, по крыше застучали первые капли небесной водицы. Кажись, нам придётся под дождём добираться до гостиницы, чтобы переодеться. Ясный хрен, что ни у кого из нас данный факт не вызвал энтузиазма, но наша московская троица всё равно выбрались из тачки, а Клим поехал в гараж на окраине города, где планировал оставить четверых посвящённых, чтобы потом их допросить.

      Оказавшись на улице, мы быстро спустились под землю, так как дождь оказался холодным. И уже в вагоне поезда Испанец со смешком проговорил, шмыгнув носом:

      – Как бы не заболеть.

      – Ага, в твоём возрасте уже пора думать о здоровье, – иронично сказал я.

      Охотник усмехнулся, а потом посерьёзнел и проронил, сдвинув брови над переносицей:

      – Ну, сегодня ночью нам надо думать друг о друге, учитывая, куда мы идём.

      – Я всегда думаю ночью о Ленке, – нервно пошутил я и пошло подмигнул остроухой.

      А эта неблагодарная особа лишь сокрушённо покачала головой и фыркнула:

      – Зря думаешь. У меня уже есть тот, кто меня любит.

      – Тебя? Даже ещё и любит? Вот же чёртов извращенец, – задорно выдал я, почему-то ощутив, как сердце, на мгновение, сбилось с привычного ритма.

      – Сам ты извращенец! Тебе со мной ничего не светит!

      – Чей-то? – вступился за меня охотник, на устах которого появилась задорная ухмылка. – У нас в стране мужики храбрые. Может и позовёт тебя Стажёр под венец. У вас вон уже и… волшебство было, – закончил он, намекая на сцену, увиденную в гостиничном номере.

      – Ничего у нас не было! – яростно зашипела эльфийка, превратившись в настоящую мегеру.

      И она стала яростно убеждать Испанца в том, что между ней и мной ничего нет, не было и быть не может.