Кровь на камуфляже. Николай Марчук

позиции, которые перед началом штурма были, как всегда сменены, но это помогло нам мало и нас хорошенько отчихвостили. Украинские танчики отработали издалека с закрытых позиций.

      Из ста двадцати трех оставшихся в строю бойцов «десятки» вражеский вчерашний штурм пережила едва половина, остальные «задвухсотились» или были ранены. Это были самые большие потери за один день, в течение всего времени обороны вверенного нам участка.

      Комбат принял решение уходить в тыл, эвакуируя раненых, что мы и сделали, но в глубине города, где находились вторая и третья линия обороны, у нас забрали раненых и приказали вернуться на позиции в ожидании подкрепления. Мы пополнили БК, тем, что дали, и все кто мог передвигаться и не имел ранений, вернулись обратно на передовую.

      Подкрепление так и не пришло, поэтому решили работать теми, кто остался в строю. Поскольку нас было мало, Рыжик рассудил, что просто так гибнуть среди руин трехэтажек нет смысла и надо нанести максимальный урон противнику, а именно, выбить, этот чертов, командирский «Страйкер». Вот мы и стали выполнять этот приказ комбата.

      Надо все-таки отдать должное противнику, действовали они грамотно. Две недели планомерно давили на всех направлениях, взяв обороняемый нами город в полукольцо. Сектор обороны, который держал наш 10 ОДШБ, за это время не сдвинулся ни на метр, как окапались на окраинах городка, оставив у себя спиной четыре трехэтажки и россыпь домиков частого сектора, так и держимся за них…вернее держались всё это время. Теперь уже некому встречать врага волной свинца и огня. Остались жалкие крохи численностью не более двух взводов, при полном отсутствии бронемашин, минометов и тяжелого вооружения.

      Две недели назад позиции на окраине Токмака заняли четыреста двадцать семь бойцов «Десятки», сейчас в строю осталось пятьдесят три, включая комбата Рыжикова Олега Ивановича.

      Но если кто-то еще жив из бойцов 10 ОДШБ, значит, батальон будет выполнять поставленную задачу – держать позиции. По-другому мы не умеем, нам просто нельзя по-другому, потому что нас не поймут наши погибшие на этой войне товарищи.

      Сорок восемь бойцов рассредоточились возле трехэтажек, двумя линиями, чтобы можно было грамотно отходить вглубь застройки. А пятеро разведчиков: я, пулеметчик Семен Воршавин, с позывным Бамут, сержант Ковалев, и рядовые Стылов и Тычин, рано утром, до привычного времени, когда украинская сторона начинает обстрел, облачившись в теплоизолирующие «пончо» выдвинулись в серую зону, где и решили устроить засаду на «Страйкер».

      Остальные бойцы «Десятки» под командованием майора Рыжикова привычно расползлись по норам и укрытиям, чтобы немного отдохнуть перед утренним боем.

      – Псих, надо задвухсотить «Страйкер», – больше попросил, чем приказал мне комбат Рыжик. – Сделаешь?

      – Попробую, – ответил я.

      Как только расцвело противник начал утюжить наши позиции. Корректировка с помощью «птичек» им особо была не нужна, потому что тут