Твоя Мари. Дневник. Часть первая. Марианна Крамм

мне, как ни странно звучит, именно такой формат отношений с ним казался наименее травматичным для себя. С ранней молодости я научилась беречь свою эмоциональную сферу от любых посягательств, так что дело тут было не в Денисе, а, скорее, в моих «тараканах». Я отлично знала, что в академии любая девчонка за такую возможность готова была бы на многое, но, возможно, именно это меня и отталкивало от Дениса. Я никогда не хотела того, чего хотели все.

      И только Тема… Да, как ни странно, наручники, кляп и стек поставили все в моей голове на место. И то, что Дэн, оказывается, всем этим владел, сделало его куда привлекательнее в моих глазах. Он умел то, чего не умел и не знал никто вокруг меня.

      Я с удовольствием отдала ему свое тело, по-прежнему оберегая душу и сердце, что бы он ни делал».

      Иногда в шутку Мари называла то, что между нами происходило, «отношениями Шрёдингера» – они вроде как есть, но в то же время их как бы и нет. Что-то вроде происходит – но в то же время и не скажешь, что есть прогресс. Мы могли проснуться утром в одной постели, но потом неделю вообще не встретиться даже на лекциях. И было совершенно непонятно, кто мы друг другу, а я вдруг захотел определенности.

      Мари почему-то никак не соглашалась сделать наши отношения чем-то постоянным, как будто боялась, что я стану посягать на ее свободу. Это было странно и очень обидно – как будто я ее недостоин. Иногда меня настолько переполняла эта обида, что, проводив Мари домой после театра, например, куда мы с ней ходили довольно часто, я ехал в общагу академии и там без помех получал все, чего мне не давала она. Уж не знаю, была ли Мари в курсе этих моих поездок, но, во всяком случае, она никогда ничего мне не говорила на эту тему. Наверняка до нее доходили слухи – девки вообще болтливы и не могут удержать такую информацию, как ночь, проведенная с кем-то из однокурсников. Но то ли Мари была выше этих слухов, то ли ей просто было наплевать на меня и мою жизнь отдельно от нее. Скорее всего, последнее.

      Мне казалось, что я очень мало значу для Мари – настолько мало, что, встав утром из моей кровати, она совершенно спокойно забывает о моем существовании и может даже головой не кивнуть в лекционном зале. Я никогда не садился на лекциях рядом с ней – мне нравилось видеть ее профиль и рисовать его на задней стороне тетради с конспектами. Да и Мари, похоже, не нуждалась в моем обществе – среди ее одногруппниц обязательно встревал какой-нибудь парень, непременно садившийся рядом с ней и то и дело что-то нашептывавший ей на ухо. Мари практически не реагировала – но она вообще была такая, мужское внимание ее не будоражило. Я видел, как неодобрительно наблюдают за этим девки из ее группы – у них группа подобралась женская, и любой парень из параллельной вызывал ажиотаж.

      Иногда, разозленный поведением Мари, а вернее – ее равнодушием, я сразу после лекции брал ее за руку и вел за собой, тащил к себе. Мари не сопротивлялась, но порой после секса просто вставала и уезжала домой, даже не позволяя мне ее проводить. Это бесило еще сильнее – ну, что я – недостаточно хорош для нее? Почему кто-то считает