Заложница. Наталья Соболевская

или нет, но все же согласился.

      – У тебя есть ровно пять минут, на шестую минуту захожу в ванную и вытаскиваю тебя как есть. Все понятно?

      Кивнула, показывая, что поняла, и спросила:

      – А где ванная?

      Вместо ответа Аблов протянул руку и помог добраться до нужной двери, а перед тем как оставить меня наедине с горячей водой, свежим полотенцем и шампунем, сказал:

      – На замок не закрывайся, мало ли что…

      Я включила кран, чтобы набрать ванну. Специального средства для пены я не нашла, поэтому добавила в воду щедрую порцию геля для душа, насколько позволяло физическое состояние, быстро разделась и забралась в купель.

      Я прикрыла глаза, решив, что одну минуту просто так полежу.

      Блаженство…

      – М-м-м, – мычу я, – уйди, – чтобы подкрепить свои слова действием, махнула рукой, – я спать хочу.

      – А я тебе предлагал сразу в постель ложиться, сама отказалась.

      Голос Аблова подействовал, как ведро холодной воды, выплеснутое на голову. За одну секунду я вспомнила где нахожусь, почему и с кем.

      – А-а-а-а! – Я взвизгнула, дернулась и прикрыла наготу, хотя мою грудь просто так за ладонями не спрячешь, откуда-нибудь что-нибудь да вывалится. Радовало одно – взбитая пена тонким слоем еще плавала на поверхности воды и прикрывала стратегически важные участки тела.

      – Зря я тебя из подвала выволок, – рычал Виктор, стряхивая с брюк брызги, которыми я его окатила с испуга. – Больные люди не кричат так, что уши закладывает.

      – А ты какого черта приперся? Дал же мне пять минут! – как по мне, вполне резонно возмутилась я.

      – Какие пять минут?! Я тут уже все пятнадцать сижу. Слушаю, как сопишь. Успел горячей воды подлить, даже ухом не повела. Ты чем ночью занималась?

      Известно чем! Под кроватью в холоде зубами стучала. Переселение себе обеспечивала, а вот тебе, изверг, об этом знать совсем не обязательно.

      Сижу, жду, когда Виктор соизволит убраться из ванной, но он, похоже, не торопится. Скрестил руки на груди и носком туфли барабанит по плитке.

      – Виктор Романович, будьте так любезны, очистите помещение от своего присутствия, – приторно ласково пропела я.

      Аблов иронично изогнул одну бровь и ответил, копируя мой тон:

      – Валерия Ивановна, крайне сожалею, но вынужден отклонить вашу просьбу, мне не улыбается будить вас во второй раз, слушать визг и быть вновь облитым.

      – Иди отсюда, – зло прошипела я, на что Аблов стянул с кольца полотенце и, запустив его в меня, рявкнул:

      – Выпрыгивай, лягушонок, из своего болота, пока я тебя в нем не утопил!

      Смотрю на Виктора с вызовом, хотя не в моем положении показывать характер и зубы, но ничего поделать с собой не могу – внутренний бунтарь требует дать отпор этому наглому типу. В душе я Аблова понимаю: у него выкрали племянника, ему, мягко говоря, нелегко. Но моей вины тут нет, я, как и маленький Артем, – пострадавшая сторона.

      – Не выйду, пока не уберешься.

      Аблов делает уверенный шаг к ванне.

      Паникую.