Заноза для нового босса. Наталья Соболевская

соображала, как перед боссом оправдываться. Сразу падать на колени и каяться во всех смертных грехах или подождать, какое наказание за сквернословие в его адрес назначит сам шеф. Неожиданно стул подо мной зашатался.

      – Алена, ты зачем туда забралась? – застыл в дверях Громов, начальник менеджеров по работе с клиентами и мой давний недруг, соперник и оппонент по саркастическим замечаниям.

      – Олег, – облегченно выдохнула я и добавила: – Как хорошо, что это ты!

      Обычно я встречала Громова либо кислой физиономией, либо волчьим взглядом из-под бровей, а тут его появление вызвало у меня дикий восторг. Конечно, данная реакция удивила мужчину, и, судить по его выражению лица, он даже чуть растерялся.

      – Мне кажется, я сейчас упаду, – испуганно сказала я, с приподнятыми руками шатаясь на стуле из стороны в сторону, и закричала: – Олег, Марина, спасайте!

      Так как подруга была ко мне ближе, то попыталась помочь первой.

      Ну как помочь…

      Мариша подскочила ко мне со спины и вместо того, чтобы просто пригвоздить стул к полу, зачем-то начала меня с него стаскивать. Но так как она хрупкая девушка, то вышло, что подруга меня толкнула. И вот я, махая руками, полетела вниз. Черепно-мозговая травма мне гарантирована.

      На половине пути я почувствовала, что врезалась носом во что-то достаточно мягкое, то есть в грудь Олега, и вцепилась в него как клещ.

      – Все, я тебя держу, – оповестил мужчина, когда я уже вполне безопасно на нем висела.

      Сначала позади что-то с грохотом шмякнулось. Подозреваю, что это был стул. Потом Марина взвизгнула и заковыристо матюгнулась. А следом и Громов, который видел, что творится позади меня, обреченно произнес:

      – Все, нам конец…

      Что творилось дальше, словами не передать. А как было больно, не описать!

      По всей видимости, Мариша споткнулась о стул, потеряла равновесие и упала на нас с Громовым. Олег, скорее всего, устоял бы на ногах. Но на нем висела я, поэтому мы завалились дружно втроем.

      В какой-то момент грохот, ахи, охи и стоны стихли, и приемная погрузилась в мертвую тишину. Не знаю, как остальные, но я жива, хоть и тело ныло.

      Открыла глаза, так как, когда летела, интуитивно зажмурилась. Передо мной находилась челюсть Громова. Вот откуда этот вкусный запах мужского парфюма, а может, это и пена для бритья радовала мое обоняние. На мужчине я сидела в позе наездницы, только наклонившись, и по-прежнему обнимала Олега за шею.

      – Живой? – шепчу я.

      – Ты только, Аленушка, не расстраивайся. Но, похоже, живой.

      Громов есть Громов. Сам корчится от боли, а гадость надо сказать обязательно.

      – Если с моей попы руки не уберешь, то поводов у меня расстраиваться уже не будет, – проворчала я и медленно, чтобы не делать резких движений, обернулась назад.

      – Марина, ты как?

      Девушка стояла на четвереньках и головой упиралась туда, за что меня по-прежнему лапал Громов.

      Честно говоря, я думала, что более фатальной и в то же время комичной ситуации не