Качели времени. Final Countdown. Ирина Михайловна Кореневская

чему смогу. Но также прошу обойтись без шуток с оружием. Они обычно плохо кончаются, даже с холостыми патронами. Мы ведь не хотим озадачивать Гигию лишний раз?

      – Не хотим. Но ты мог бы об этом и не говорить. Я сюда не шутки шутить напрашивалась.

      – Всё равно предупреждение необходимо. Хотя твой настрой мне нравится. Теперь общий инструктаж, который касается, прошу заметить, не только Саши, но и всех остальных!

      Мальчики, правильно поняв слова своего отца, подошли к нам.

      – Не бегать. Не прыгать. На линию выстрела не становиться. Вообще желательно со своего места не двигаться. Не снимать защитные очки и наушники, пока я не скажу. Не стрелять после того, как я сказал этого не делать. И стрелять только по моей команде и чётко по мишени. В друг друга не целиться, в потолок обойму не выпускать, в пол и стены тоже. Может срикошетить. А мне с вами, ранеными, возиться как-то не очень улыбается.

      Я во все глаза смотрела на мужчину. Однако как практически мгновенно и неузнаваемо он переменился. Наверное вошёл в роль учителя. Что же, теперь у меня и правда не осталось никаких сомнений в том, что науку стрельбы я освою. Желание сделать это у меня есть. Учитель, который душу вытрясет в случае провала – тоже. Всё необходимое для успешной учёбы.

      – Всем всё понятно? – спросил Антей.

      – Да! – хором ответили мы.

      – Есть какие-то вопросы?

      – Нет! – так же дружно сказали я и мальчики.

      – Чудно. – кивнул мужчина. – Тогда приступим.

      Глава пятая. Кто, если не я?

      Занятия по стрельбе прошли, честно говоря, не слишком успешно. Я почему-то никак не могла сосредоточиться на мишени, мазала по-страшному… Из десяти пуль в среднем восемь уходили "в молоко". Антей, поначалу сдерживался, поправлял меня, советовал, повторял свои советы. Но часа через два я заметила, что мужчине очень трудно оставаться спокойным, и не орать на меня во весь голос.

      Александр же наоборот, кажется, радовался моим промахам и неудачам. Оно и понятно: догадываясь о моей затее, юноша заранее её не одобрял. А потому, очевидно, надеялся, что я устану и передумаю. Вот только он ещё не знал, насколько я упряма.

      – Саша, да у тебя что, в руках мыши рожают, что ли?! – наконец-то не сдержавшись, завопил Антей.

      Надо сказать, голосище у него был силы знатной: я даже в наушниках чуть не оглохла. Ему б с такими данными, да в наше время, на эстраду. Без микрофона слышно будет откуда угодно.

      – В смысле? – удивлённо посмотрела я на него.

      – Какого мацтикона ты мажешь постоянно? Руки дрожат?

      – Я откуда знаю? Тебе, как учителю, должно быть виднее! – огрызнулась я.

      – Я и вижу, что у тебя дуло ходуном ходит! – ответил он.

      Вздохнув, я попыталась снова попасть в мишень, но как и в предыдущие разы, попытка успехом не увенчалась.

      – А может, у тебя глазомер после сотрясения кривой? – продолжил строить предположения мужчина. – Это ж надо, а… Да у меня младший лучше стреляет!

      Иксион, к тому времени поразивший мишень десятками выстрелов, виновато посмотрел на меня.

      – Так он пацан! У него это в крови заложено!

      – Вот