(Не) ошибка. Эннота Романовская

не представляю, как могу ее одну оставить.

      Она с рождения воспитывала меня сама, без моего отца, а теперь я ее брошу? Так не пойдет. К тому же, хоть одно мужское плечо в доме должно же быть. А у нас родственников в этом городе нет.

      – Мам, я дома, – закрываю за собой входную дверь и прохожу по коридору.

      В ответ тишина. Странно. Обычно она уже спрашивает у меня: «Сынок, ты голоден?».

      Захожу на кухню и вижу ее, лежащую без сознания на холодном ламинате.

      – Мама! – громко кричу, срывая голос. Мама – это самое дорогое в жизни каждого человека, поэтому мне страшно от одной мысли, что… я могу ее потерять.

      Первым делом достаю телефон из кармана и вызываю скорую. Все как в тумане. Из-за звона в ушах я практически ничего не слышу.

      Мать не открывает глаза. Минуты тянутся нарочито медленно, и мне кажется, что приходит конец света.

      Так, я должен вести себя благоразумно. Успокойся и быстро думай!

      Может, мне самому донести ее до машины и отвезти в больницу? Нет! Я же не знаю, что с ней. А вдруг там, куда мы приедем, не делают такое? А еще на дороге сейчас страшные пробки, это же Сочи! Меня нигде не пропустят. По времени это будет намного дольше. Значит, я принял единственно верное решение.

      Через целую вечность приезжают врачи, быстро забирая ее в свою машину. Я еду вместе с ней. Маму подключают к какому-то аппарату, надевают маску и внимательно осматривают.

      Когда мы приезжаем в больницу, ее увозят в реанимацию, а я остаюсь ждать у дверей.

      Это моя вина.

      Иногда я замечал у мамы нарушение координации, а еще она долгое время страдала от гипертонии и головных болей. Я не раз предлагал ей сходить к врачу, но она все как-то не хотела, оправдываясь тем, что хорошо себя чувствует и мне не нужно волноваться.

      Идиот! Я должен был уговорить ее!

      Но уже поздно. Поздно сокрушаться о несделанном, так что нужно просто молиться, чтобы ее спасли. Почему-то в этот момент я решаю позвонить отцу.

      Он приезжает быстро.

      – Ярик, ты как? – он обеспокоенно заглядывает в мое лицо. – Сколько она уже здесь?

      – Не знаю, пап. Долго, – я потерял счет времени.

      – Сын, не переживай. Все будет хорошо. Я рядом, – он крепко обнял меня.

      Время тянулось очень медленно. Чувство вины просто убивало.

      – Ярик, мне кажется, я понял, почему Валя рассказала мне о твоем существовании, – неожиданно протянул отец.

      – Что? – очень трудно сосредоточиться на чем-то, когда в голове творится полный хаос. – Подожди, – до меня доходит смысл его слов. – Ты думаешь… она знала, насколько все серьезно…? – Только не это… Мама на самом деле сказала ему правду ради меня? Она что, думала, что… умрет? Не хотела оставлять меня одного?

      – Да. Валентина – далеко не глупая женщина. Она двадцать семь лет молчала о тебе, а в один момент вдруг резко решила рассказать… – он схватился за голову. – Какой же я идиот… И как только не понял…!?

      – Папа, не вини себя. Это я был все время рядом с мамой и не уговорил ее поехать к врачу, –