Искаженные. Александр Никоноров

кусочки индивидуальных реальностей.

      Со стороны моря донесся крик чайки. Алекс обернулся вовремя – птица летела в сторону города, бодро сверкая в лучах солнца, как брошенная призма.

      – Вон, смотри, Лен!

      Стеклянная чайка как на духу. Лен любила этих птиц с прозрачными, как из хрусталя, клювами и постоянно смеялась, когда смотрела на них. Она называла стеклянных чаек фунчозой, и они оба находили это до нелепости смешным и до жути ассоциативным.

      От пансионата ведет узкая полутораколейная (именно такая) теперь уже асфальтовая дорога, чтобы через почтикилометр (слитно, да) впиться в бок шоссе 97. Шоссе это надежно охраняемо высокими туями и тополями. Довольно часто кроны последних сплетались и в особо яркие дни образовывали теневые оазисы. Совсем редко в их компанию забредали крапчатые пальмы – еще одна местная особенность. Этот подвид пальм очень любим туристами, и открытки с деревьями с зелеными в синюю крапинку листьями продаются ничуть не хуже, чем с изображением стеклянных чаек.

      – Да не к нему я странно, а к его идеям, – неожиданно сказал Алекс. – Фиг с ними, с его видосами, но он, по-моему, свихнулся. Городит чушь на миллионную аудиторию, лишь бы кидала донаты.

      – Не знаю… Мне кажется, ты в нем видишь себя. У вас много похожего, вы оба воспринимаете мир подробно и детально, и…

      – Ты серьезно, малыш? – фыркнул Алекс. – Вот этот отстраненный и замороченный чудак чем-то похож на меня?!

      Лен пожала плечами. Алекс не остановился.

      – Нет, ну что, ты намекаешь, что ХОТЕЛИ дождь больше людей, чем те, кто не желал? Или один хотел дождь сильнее, чем масса тех, кто нет?

      – Возможно. Только не повышай тон, пожалуйста.

      – Тогда за счет чего он сильнее? Что еще за маг воды такой?

      – Ты вот со скепсисом, а я помню год, когда мы познакомились. В тот год я до ужаса не хотела покупать зимнюю обувь – она какая-то вся некрасивая и громоздкая. Тогда мы с тобой и познакомились, и больше холодных зим я не знала. Потому что тут их толком и нет. И что ты на это скажешь?

      – Хм. Что нас познакомили криворукие башмачники? Что нежелание обуви сильнее желания любви? Что ты думала не обо мне, а о собственном комфорте? Я могу много чего сказать, фея, но не все из этого тебе – и мне – понравится. Каждому событию можно придумать с десяток версий и интерпретаций: от причины до способа. Трактуй как тебе удобно и приятно. Я предпочитаю думать, что нас свела судьба. Что мы как-то синхронизировали наши позывы к отношениям, со всеми требованиями и желаниями, и сцепились. Потому и любим друг друга так бешено. И в такие отношения ну совсем не хочется приплетать какую-то там обувь. – Он улыбнулся и поцеловал ее.

      О чем я там? А, оазисы на шоссе, да. Так вот: в теплую погоду они служат недолгим кровом для перегретых двигателей автомобилей и людских мозгов. Каждые двести метров на шоссе 97 стоят указатели ПОЖАЛУЙСТА, НЕ СОРИТЕ, ДАВАЙТЕ УВАЖАТЬ ДРУГ ДРУГА, и в тенях этих знаков любят пережидать жару птицы и дикие кошки. А вот когда пройдет дождь и становится мокро, а ветви тополей переваривают солнечные лучи в пищеводе-фотосинтезе, а если шоссе