Тегеран-82. Мир. Жанна Голубицкая

у нас будут взрослые дела! – таинственно пообещала Ромина, протянув мне подушку. – А пока можно и вздремнуть!

      С этими словами она свернулась уютным калачиком на третьем, самом последнем, сиденье их громадного авто и мгновенно уснула. Мы с Роей тоже с удобством устроились на среднем сиденье, благо запасливая Ромина прихватила подушки для всех.

      Наверное, я тоже заснула. Потому что когда открыла глаза, мы были уже на живописном холме, покрытом ярко-зеленым лугом. Смеющаяся Ромина сообщила, что я проспала авиабазу Душан-Таппе, которую она хотела мне показать, и мы уже на месте, название которого переводится как «Кроличий холм».

      Оказалось, мы ехали несколько часов – и все это время я мирно проспала!

      Справа, над ломаной линией гор, возвышалась, подпирая облака, одинокая синяя вершина. Я засмотрелась на нее, щурясь на ярком утреннем солнце.

      Ромина протянула мне темные очки, а хаджи Рухи пояснил, указывая на гору: «Это наш красавец Демавенд!»

      На холме там и сям были разбросаны невысокие деревянные постройки. Сейчас я бы назвала их «шале в альпийском стиле», но тогда таких слов не знала. Мы оставили машину на паркинге, где было еще несколько авто.

      По лужайке гуляли семьи с детьми. Дети бегали, играли в мяч и бадминтон, в стороне виднелись теннисные корты и крытый бассейн в полностью стеклянном здании-кубе.

      – Тегеранцы приезжают сюда на новогодние каникулы, – рассказала Роя. – Живут вот в этих деревянных домиках. Здесь хорошо, можно гулять, дышать воздухом, кататься верхом, плавать…

      – Сауна есть, – добавила Ромина, – это для кожи хорошо. А вон там – наша конюшня! – подружка указала на деревянное строение неподалеку.

      Все вокруг мне очень понравилось. Я подумала, что у этого шаха Насреддина губа и впрямь была не дура.

      Мы пошли к конюшне. Все, кого мы встречали в пути, радостно приветствовали господина Рухи и всех нас, и обязательно останавливались для небольшой дружеской беседы. А поскольку кого-то встречали мы на каждом шагу, то до конюшни шли очень долго, хотя она была в двух шагах.

      В конюшне было очень чисто, и стоял тот самый, знакомый по «Урожаю» острый конский запах. На стойле каждой лошадки красовалась табличка с ее именем, датой рождения и породой на вязи и на английском.

      Завороженная, я заглядывала в стойла и изучала таблички. Разноцветные лошадки высовывали морды в окошечки с поилками, и мои спутники гладили их по влажным носам. Я сначала боялась трогать их руками, но предусмотрительная Ромина выдала мне пакетик с кусочками сахара и маленькими морковками:

      – Сначала угости, потом гладь!

      Время остановилось и замерло, потому что я решила угостить каждую коняшку, которая высовывала ко мне свою морду с большими лиловыми глазами, которые казались мне грустными.

      Может, я плохо запомнила лошадей «Урожая», но мне казалось, что здешние лошади намного крупнее. Высокие, длинноногие, грациозные скакуны, нервно подрагивающие