Квестер. Андрей Владиславович Немиров

значит, всё остальное не имело значения. Заботило его только то, что, как следовало из рассказов солдат, Старик – не простая птица, что он имеет почти такую же силу, что и Пахан, ну, разве что «луча» у него нет…. «А кто знает, может и есть? – рассуждал Шамиль. – Не даром же Пахан его так опасается!»

      Учитывая серьёзность противника, отсутствие данных о его точном местонахождении (в то поганое утро Старик опять как сквозь землю провалился!) и категоричность приказа Пахана, Шамиль решил не рисковать, а устроить засаду у реки, в том месте, в котором Старика и беглеца видели в последний раз. И ждать, сколько надо. Сами придут. Шамиль их изловит, допросит, а потом уже будет разговаривать с Паханом.

      План был хорош: если они поймают Старика, и если тот пойдёт на контакт, то у Шамиля против Пахана появится немалый козырь. Это поднимало Шамилю настроение, и он бодро шагал, напевая какую-то старинную чеченскую песню.

      3

      Утром деда Пихто ждало очередное открытие. Двинувшись с первыми лучами солнца дальше по течению реки, он вдруг с удивлением обнаружил, что мир… кончился. Кончился лес, кончилась земля, и даже река, и та кончилась, оборвалась в чёрное ничто. Пихто сунул в эту черноту палку – она исчезла. Набравшись смелости, сунул руку… Странно…, до кисти он руку чувствовал, а кисть, погруженную в эту непонятную черноту – нет. Словно отрезали её, или как будто и не было кисти вовсе. Вытащил руку из черноты – вернулись ощущения. Сунул опять – снова рука стала культёй.

      – Святые угодники! – восторженно прошептал Пихто. – Что же енто за явление такое? Може, енто и есть тот самый край земли, по который в сказках, значить, сказывають? Не иначе, он, ага! Вона он каков, оказываицца? Не страшнай, ага! Трошки жутковат спервоначалу, а опосля – ничаго! Ага! Ну, дык, достиг, значит, дед Пихто края земли! Как Иван-царевич, тудыть яго!

      Пихто заулыбался беззубым ртом: как-то приятно было себя чувствовать в необычной роли первооткрывателя. Словно большой учёный, разрешивший, наконец, мучившую его всю жизнь загадку, дед почувствовал в сердце гордость, радость, счастье и какое-то стыдное желание заплакать. Всё ещё улыбаясь, он сел на зелёную травку и запел во весь свой старческий голосок:

      – Степь, ды степь кругом,

      Путь далек ляжит,

      Там, в стяпи глухой

      За-а-мерзал ямщик.

      Но какого же было его удивление, когда в непонятной черноте «края земли» вдруг возникли очертания какой-то фигуры, наподобие пчелиной соты (только очень большой), затем эта фигура начала заполняться чёрной землёй, а поверх неё – зелёной травой, а потом на ней вмиг выросли деревья, а последним штрихом, «убившим» Пихту «наповал», стал появившийся под одной из сосен здоровенный гриб. Через некоторое время всё точь-в-точь повторилось чуть дальше, только там часть «приростка» составляла река, получившая какое-то кривоватое, угловатое, – словом, неестественное дополнение. Пихто просидел, не двигаясь, ещё несколько часов и увидел процесс продления реки, и пляжа на том берегу, и начинающегося за