дом и перебрался жить в студенческое общежитие. Но на этом беды Ефима Каземировича не закончились. Людмила отказалась выйти за него замуж. Она предпочла стать женой Крутова. Ефим Каземирович сильно переживал и во всем, что произошло с ним, винил только Крутова. По настоянию отца он все-таки женился на дочери проректора, но семейная жизнь не удалась. Постоянные скандалы и ревность жены делали его жизнь просто невыносимой. Но когда Ефим Каземирович решил развестись с женой, тесть пригрозил: если он это сделает, на своей карьере может поставить крест. Как раз именно в это время рассматривался вопрос о назначении Арканова на должность директора научно-исследовательского института по протезированию, и поэтому его развод был весьма некстати. И Арканов смирился, проклиная все на свете и в первую очередь Крутова. Смерть Людмилы была сильным ударом для Ефима Каземировича, и он поклялся не успокаиваться до тех пор, пока не будет забит осиновый кол в гроб его врага. В годы войны Арканов потерял из виду своего злейшего врага. Благодаря стараниям опять же тестя Ефим Каземирович получил бронь и отсиживался в тылу. Однако он надеялся, что смерть настигнет Крутова где-нибудь на поле боя. Но его надежде не суждено было сбыться. Крутов прошел по дорогам войны от первого и до последнего дня, не получив даже царапины. А после войны его направили работать в институт протезирования, которым руководил Ефим Каземирович. Арканов не мог с этим смириться и впервые пошел на поклон к своему тестю. Он унижался и просил помочь, но тесть в просьбе отказал. С этого дня жизнь директора превратилась в сущий ад. Ему невыносимо было каждый день видеть своего злейшего врага и делать вид, что он ему все простил. Вскоре все сотрудники института обратили на это внимание, а некоторые даже в угоду директору пытались строить различные козни Крутову. Особенно усердными в этом плане оказались младший научный сотрудник Сельгин и старший лаборант Шаврин.
– Ефим Каземирович, но ведь это ложь, сфабрикованная ложь, – прочтя докладную на имя директора, закричал Чернышов.
– Успокойся Чернышов. Давай разберемся.
– Что тут разбираться? Вы не хуже меня знаете Крутова, он самый лучший специалист в институте.
– Возможно, – уклончиво ответил директор.
– Смешно, да и только. В доносе написано, что Крутов немецкий шпион. Ложь от первого и до последнего слова, ложь!
– Во-первых, это не донос, Чернышов, а докладная записка, подписанная твоими товарищами.
– Моими товарищами??? Это Сельгин и Шаврин – мои товарищи? Не смешите. Они самые тупые лодыри, каких я только знал, да к тому же еще и подлецы.
– Я не согласен с тобой. Сельгин и Шаврин – честные и порядочные люди. Они правильно ориентируются в обстановке и обо всех негативных явлениях в нашем институте своевременно сигнализируют. Я считаю, и ты должен подписать этот документ. Ты был свидетелем, когда Крутов хвалил немецких специалистов. Не упрямься. Подписывай.
– И не подумаю.
– Похоже, ты забыл, Чернышов, чем обязан мне. Если
