Путешественница. Диана Гэблдон

изменой! – Она хитро прищурилась и цокнула язычком. – Очень некрасиво быть изменником.

      Джейми замер, охваченный ужасом. Эта богатенькая избалованная дрянь просто не представляет и не желает знать, сколько жизней держит в наманикюренной ручке! А ведь речь идет о более-менее сносном существовании десятков людей, в числе которых не только сестра, зять и их шестеро детей, но и все арендаторы Лаллиброха, их семьи, изгнанные якобиты и даже те, кто, рискуя жизнью, перевозит письма и деньги, курсируя между Шотландией и Францией.

      Он сглатывал, набираясь храбрости перед тем, что замыслил.

      – Идет.

      Джинива улыбнулась более естественно, не так напряженно. Она была так молода. Но молодая гадюка кусает так же, как и старая.

      – Никто не узнает, – посерьезнела она. – Как только… ты понял что, я дам тебе этот конверт. И никто не узнает его содержания.

      – Благодарю…

      Нужно было обдумать на холодную голову, как все уладить. Но о какой рассудительности можно было говорить, когда Джейми задумал ужасное – сорвать девичий венок дочери хозяина по ее собственной просьбе! Сумасшествие.

      – Идет, – снова сказал он. – Но нужно соблюдать осторожность.

      Джинива все-таки втянула его в свои дела, и он не смог противостоять ее напору. Оставалось с тупым ужасом наблюдать, как раскручивается огромный маховик, стирающий с лица земли его спокойную жизнь в Хэлуотере и налаженный быт.

      – Конечно. Я уже продумала кое-что: горничную можно отослать, это легко устроить, а лакей в десять уже спит – он пьяница.

      – Да. Продумай. – Джейми мутило. – Но чур – встреча в безопасный день.

      – Как это?

      – Через неделю после месячных, – Фрэзер не стал жалеть слух дочери лорда, говоря все как есть. – Чем ближе к ним, тем меньше вероятность понести.

      – О!

      Джинива покраснела, но уже не от гнева. Теперь конюх Маккензи представлял для нее другой, особый интерес.

      Общее страшное дело, которое они затеяли, сблизило их.

      – Я сообщу тебе. – Добившись согласия, Джинива убралась.

      Ее лошадь летела галопом, взметая копытами навоз.

      По счастью, луна еле светила и Джейми не могли заметить. Он тихонько пробрался под лиственницами, мысленно осыпая проклятиями себя, Джиниву и весь белый свет. Открытую лужайку, заросшую водосбором и дубровником, тоже удалось проскочить.

      Вот стена, а вот и свеча в открытом окне. Все верно.

      Он прикинул, то ли это окно.

      «Бог не оставит меня, если я промахнусь», – понадеялся Джейми и стал взбираться наверх по серому плющу, которым была увита стена.

      Ему казалось, что плющ шумит оглушительно. Растение с трудом выдерживало его вес, и Фрэзер прилагал усилия, чтобы ускорить подъем. В конце концов, можно будет сбежать, если кто-то ненароком отворит окно и увидит его.

      Джейми был весь мокрый, когда удачно завершил свое восхождение. На небе появились бледные весенние звезды, глядя