Давай придумаем любовь. Вера Колочкова

такое взяла, Марин?! Да как ты…

      – Ой, ой, не надо только кудахтать, пожалуйста! – болезненно поморщилась Марина. – Раскудахталась она… Будто сама не знаешь, что это так!

      – Нет! Не знаю! И знать не хочу! Потому что это неправда! И ты тоже не можешь знать…

      – Ну что ж, Машка, я тебя вполне понимаю, вполне… – сочувственно вздохнула Марина. – Между прочим, это тоже позиция – знать ничего не знаю, видеть не вижу. Вполне себе удобоваримая позиция, да. Но я бы так не смогла, уж извини. Я бы… Да я бы не знаю даже, что с ним сделала… Терпеть бы не стала, это точно!

      – Марин… У тебя что, настроение совсем никудышное, да? Потому и говоришь мне всякие гадости?

      – Да, настроение у меня просто ни к черту, ты права. Извини, если обидела. Ладно, беру свои слова назад, будем считать, что я ничего такого тебе не говорила. Это я на себя так злюсь, а в тебя рикошетом летит. Прости, Машка. Ты ж добрая. Прости меня, дуру злобную.

      Маша хмыкнула, пожала плечами. Вот всегда с Маринкой так – сначала набросится, а через минуту прощения просит. Американские горки, а не дружеские отношения, ей-богу.

      – А чего настроение-то плохое, Марин? – переспросила почти автоматически.

      – Да так… Долго рассказывать, в общем… Но если в двух словах…

      Маринка не успела ничего объяснить – в сумочке у нее зажужжал вызовом телефон. И тут же пальцы ее торопливо принялись терзать молнию на сумке, так дрожали при этом, что Маша поняла – очень уж сильно ждет Маринка этого звонка, очень уж сильно нервничает. И даже лицо ее вмиг изменилось, когда выудила из сумочки телефон и глянула на дисплей. Поплыло лицо, размякло, губы дрогнули радостью. И голос тоже поплыл…

      – Да, здравствуй… Да, могу говорить… Ты почему так долго не звонил, я ж думала, с ума сойду! Да, да, любимый… И тебя с наступающим… Когда? Да когда скажешь… И я тоже очень соскучилась… Да, уже успела, представь! Да, буду ждать твоего звонка, очень буду ждать. И я тебя целую, да…

      Маринка нажала на кнопку отбоя и тут же потянулась всем корпусом, как сытая довольная кошка. Маше показалось даже вот-вот замурлыкает от счастья. Сидела, молчала озадаченно, не в силах спросить: что это такое было сейчас?

      Но Маринка сама ее спросила насмешливо:

      – Ну, чего ты не любопытничаешь, Маш? Неужели тебе неинтересно, с кем я сейчас говорила? Опять интеллигентской неловкостью маешься, да?

      – Ну, можно и так сказать, Марин…

      – А ты спроси, не стесняйся! Мы ж подруги с тобой! Должны же мы делиться секретами как подруги?

      Повернув голову к Маше, Марина глянула на нее хитренько, улыбнулась. И проговорила почти шепотом, с радостным придыханием:

      – Это мой любовник, Машка… Классный мужик… Мой шеф, между прочим. Он всего месяц у нас на фирме объявился, все девки сразу на уши встали – такой мужик! У нас ведь куча молодых телок, а он… А он меня из всех выделил, только на меня глаз положил. И у нас уже все было, Машка, все было! Что, осуждаешь меня, да? А ты не осуждай. Должна же была я когда-нибудь влюбиться по-настоящему! Да я ж на все готова ради него… Зовет –