Поражение Федры. Лора Шепперсон

ты его знаешь? Он спрашивал обо мне?

      – Нет, – призналась я. – Он мой сосед. Ты похож на него.

      – А, малыш Тритос. Я удивлен, что его нет среди вас. Он ведь в этом году мог участвовать в избрании?

      Мне вспомнился Тритос, с которого еще не сошла детская припухлость. Возможно, в следующем году его и выберут трибутом – он неплохо стреляет из лука, – но в этом году он даже не удосужился подать прошение об участии. Я постаралась ответить тактично:

      – В этом году больше хлопот со сбором урожая, чем ожидалось. Его семье, наверное, потребовалась помощь.

      «Помощь с урожаем» – обычное оправдание, подразумевающее, что небывалый урожай прокормит всю семью и поэтому не нужно отсылать никого из детей.

      Стражник понял скрытое между слов, кивнул и не стал дальше расспрашивать.

      – Я Китос, а это Палос, – представил он себя и соратника.

      – Нам не положено брататься с трибутами, – отозвался Палос, но как-то вяло, без недовольства.

      – Так это же соседка моего двоюродного брата. Считай, и моя соседка.

      Он прошелся по мне взглядом, сверху донизу, но меня это не встревожило. В конце концов, я его тоже разглядывала.

      – Выходит, ты был афинским трибутом и провел ночь в лабиринте? – спросила я.

      Китос рассмеялся.

      – Не слушай чушь, которую несут о нашем чудовище. – Он ткнул большим пальцем в сторону остальных трибутов, переставших наконец обсуждать сексуальные связи царицы и вернувшихся к разговорам о чудовище, с которым нам вскоре предстояло столкнуться.

      – Значит, чудовища нет?

      Китос посмотрел на Палоса.

      – Думаю, есть, – пожал плечами тот. – С кухонь в лабиринт каждую ночь отправляют мясо и всякие разносолы. – Но… – Палос умолк.

      – Но что?

      – Чудовища давно никто не видел. Очень давно. Может, оно совсем одряхлело. А может, ему нет до нас дела.

      Китос кивнул.

      – Мы не должны тебе это говорить…

      – Так не говори, – прервал его Палос, но снова лениво, не делая попыток заткнуть афинянина.

      – Держись поближе ко входу в лабиринт, – продолжил Китос.

      Я открыто смотрела в его точеное лицо. Чем больше он говорил, тем меньше напоминал мне Тритоса.

      – Реальную опасность представляет не чудовище, а сам лабиринт. Потеряешься в нем – и тебя далеко не сразу найдут.

      – Люди сходят там с ума, – вставил свое слово Палос.

      – Почему ты мне все это рассказываешь?

      Китос улыбнулся:

      – Может, хочу тебя снова увидеть.

      Мои губы растянулись в ответной улыбке, которая испарилась, стоило вспомнить о том, что Тесей собирается забрать нас всех назад, в Афины, где единственно возможная для меня работа – подливать вино пьяным мужчинам, а потом терпеть их прогорклое дыхание.

* * *

      На закате нас повели ко входу в лабиринт. Тот располагался в самом центре дворца, чего я никак не ожидала. С содроганием