Исчезнувшие в Кадыкчане. Кристина Гордатий

фонаря выхватил заиндевевшие стены и мебель, которую жильцы не стали вывозить. Воздух внутри дома был стылым и неподвижным. Последнее обстоятельство обрадовало, оно означало, что стены, полы, окна, потолок – все цело. Оптимизма добавила печка-буржуйка.

      Миша вышел на улицу, чтобы позвать друзей, а Олег продолжил обследовать дом. Он обнаружил старые кровати с панцирными сетками, в небольшом шкафчике, что висел на кухне, нашлись свечи. Вот это чистое везение! Карпухин взял одну из них, щелкнул зажигалкой и терпеливо дождался, покуда займется фитилек, затем накапал горячего воска на донышко жестяной банки из-под кофе, укрепил таким образом свечку и поставил импровизированный светильник на стол. Теперь можно было на время отключить фонарь и поберечь заряд в батарейках. Дрожащий огонек озарил кухню, отразившись в блестках изморози на стенах. И от этого трепетного и ненадежного света темная пещера заброшенного жилища разом превратилась почти в сказочный домик. Впрочем, любоваться этим преображением было некогда.

      Олег присел возле буржуйки. Здесь тоже обнаружился сюрприз. На железном листе, что лежал у печки, оказалась кучка щепок и кусочки коры. Видимо, бывшие обитатели барака приготовили все это для растопки, но почему-то не успели воспользоваться. Карпухин открыл дверцу, положил в топку несколько щепок помельче и кусочек коры, но поджигать не стал. Для начала надо было убедиться, что найдутся и дрова. В этот момент послышался топот и в кухню ввалилась вся компания. Ворвавшийся вслед за ними зимний ветер едва не задул свечу. Хорошо, что кто-то догадался сразу захлопнуть внутреннюю дверь. Последним вошел Миша-Мымыл, в руках у него была охапка дров. Он аккуратно положил их возле печки. Олег благодарно кивнул и с легкой душой принялся за растопку.

      Убедившись, что огонь теперь не погаснет, Олег распрямился и включил фонарь. Он решил подробнее обследовать дом, вдруг найдется что-нибудь полезное. Кроме того, следовало убедиться, что здесь нет ничего опасного. Все окна и впрямь были целы, даже занавески не сняты, не содрано покрытие пола. Похоже, что барак покинут не так давно. Ведь даже если хозяева, выезжая, не захватили с собой все мало-мальски ценное, это могли сделать алкаши, живущие поблизости. Ценным в подобной ситуации становится все. Любой металл, который либо сдадут, либо переплавят. Печку и ту разберут, если она кирпичная, снимут полы, обдерут стены, чтобы распилить на дрова. В углу одной из комнат Олег нашел сундук, но полезного в нем было мало, сплошные тряпки. Казалось, что здесь никто не живет лет пять минимум, но не покидало ощущение, что люди ушли отсюда спонтанно – на стенах висели фотографии. Впрочем, из-за пыли и плохого освещения нельзя было толком разобрать, что там изображено. Остались даже иконы в рамках. На полках стояли книги. В шкафах на кухне обнаружилась добротная глиняная посуда. Удобств в доме не было, что и понятно, но кто-то из ребят нашел ведро и поставил в предбаннике.

      Когда в печурке затрещали дрова, брошенное жилище сразу стало обретать уют. Первые робкие волны тепла растопили изморозь, стены, потолок, пол стали