Поэзия зла. Лайза Рени Джонс

давая ему пространство – и себе тоже.

      Захожу в кухонную зону – стильную, с просторным островом из синевато-мраморной плитки. Кастрюли и сковородки свисают над ним с красивого серебристого крепления. Ко всей этой утвари я не прикасалась с тех пор, как моя мать семь лет назад ее сюда подвесила. Хотя все здесь празднично начищено – не мной, а теми, кто приходит прибираться.

      Из холодильника я достаю баночку протеинового коктейля и бросаю ее Лэнгу, когда тот подходит к моему острову.

      – На, глотай. У тебя на лбу написано, что ночка удалась.

      Он не отказывается и довольно рычит (сушнячок, стало быть).

      Еще один коктейль я беру себе и перехожу на противоположную сторону острова, убедившись, что между мной и Лэнгом достаточно мрамора. А если что, то и несколько сковородок под рукой. Возможно, мама организовывала подвеску с учетом этого.

      – Надеюсь, тебе, чтобы улизнуть, не пришлось распутывать ей ноги у себя на талии? – спрашиваю я с нежно-развратной улыбкой, делая при этом глоток.

      Замысел в том, чтобы этим выпадом перенаправить его внимание в нужное мне русло: куда угодно, кроме меня. Но Лэнг есть Лэнг, и знает мои подколки и ходы.

      – Скажешь, я был не прав? – наседает он. – У него в привычке охотиться за детективами, которые охотятся за ним.

      Я бросаю свой коктейль, опираюсь руками о края острова и высказываю то, что у меня на уме уже в пределах часа:

      – Сдается мне, что хороших вестей насчет Робертса мы уже не получим.

      Лэнг кривится гримасой и смотрит вверх, после чего устремляет на меня свирепый взгляд. Чувствуется, что в нем кипит гнев, направленный, впрочем, не на меня. Речь о том, что в этой борьбе верх одерживает не та сторона. Что мы теряем хорошего человека и сослуживца.

      – Что произошло?

      – Сегодня после пробежки у меня возникло одно из тех ощущений – ну ты знаешь… Как раз на входе в кофейню. Словно он был там. Я его буквально чувствовала, Итан. Даже не могу объяснить. То же самое и в книжном магазине. Нечто знакомое. Как будто…

      Я осекаюсь из опасения накрутить его еще больше, чем сейчас следовало бы.

      – В той кофейне я задержалась. Сняла на видео всех, кто там был. Поговорила даже с одним персонажем, который привлек мое внимание. Вот насколько интенсивным было то чувство.

      – И что персонаж?

      – Не из тех, кто нам нужен. Кошатник, даже какие-то их конкурсы судит… Но настоящая проблема даже не в этом. Когда я вернулась в дом, Старушка Кроуфорд – наша старшая по подъезду – спросила, что там за мужик в кепке и худи топтался у меня под дверью этой ночью.

      Сдавленно ругнувшись, Лэнг одной рукой скребет себе щетину, а другой постукивает по столешнице.

      – Он пас тебя от дома.

      – Можно предположить и такое.

      Я останавливаюсь, потому что, честно говоря, толком не знаю, как мне в этой связи себя ощущать. Я человек. Детектив. Дочь убитого недавно отца, который тоже был копом. Ясно только, что я хочу сосредоточиться и работать над этим делом.

      – Я позвонила в свою