Мое любимое чудовище. Элизабет Хойт

пудры золотистые волосы, тщательно завитые, аккуратно удерживал на затылке черный бант. В ту ночь, когда «Хартс-Фолли» сгорел дотла, Килбурн впервые встретился с Валентайном Нейпиром, седьмым герцогом Монтгомери, сразу же мысленно окрестил его хлыщом, и за прошедшие месяцы его мнение об этом джентльмене совершенно не изменилось. На то попросту не было причины. Впрочем, кое-что к характеристике он бы все же добавил. Монтгомери представлялся ему не просто хлыщом, а хлыщом опасным.

      – Джентльмены. – Верхняя губа Монтгомери дрогнула в некоем подобии улыбки, словно его позабавило увиденное. – Надеюсь, я не помешал?

      Незваный гость хитро прищурился, отчего Килбурн втянул голову в плечи.

      – Разве что моему утреннему туалету, – буркнул Мейкпис, проигнорировав намек, схватил полотенце и принялся энергично тереть волосы. – Вы вполне можете уйти и вернуться в более подходящее время, ваша светлость.

      – Ах да, ведь вы такой занятой человек! – усмехнулся Монтгомери, поддев кончиком трости с золотым набалдашником стопку бумаг, возвышавшуюся на стуле, и те посыпались на пол, подняв облако пыли.

      Еле заметная улыбка, на мгновение мелькнувшая на лице Монтгомери, вызвала в памяти Аполлона воспоминание про серого кота, которого когда-то держала его мать. Это коварное существо любило прогуливаться по каминной полке в гостиной и грациозно смахивать на пол украшавшие ее безделушки. Кот, прежде чем перейти к следующей вещице, невозмутимо наблюдал, как украшение разбивается о мрамор.

      – Прошу вас, присаживайтесь, – протянул Мейкпис, выдвигая ящик комода и доставая оттуда чистую рубашку.

      – Благодарю, – без тени смущения произнес Монтгомери и, опустившись на стул, скрестил ноги и смахнул невидимую ворсинку с шелка своих бриджей. – Я пришел узнать, как обстоят дела с моими капиталовложениями.

      Аполлон нахмурился. Ему с самого начала не понравилась идея брать деньги у герцога, но обладавшему невероятным даром убеждения Мейкпису удалось его уговорить. И все же Килбурн не мог отделаться от ощущения, что они заключили сделку с дьяволом. Монтгомери провел за границей более десяти лет, прежде чем неожиданно вернулся в Лондон. Несмотря на то что его титул и фамилия всегда были на слуху, казалось, никто не знал, что это за человек и чем занимался в годы своего отсутствия.

      Этот ореол таинственности неизменно становился причиной зуда между лопатками Аполлона.

      – Хорошо, – громко произнес Мейкпис. – Дела идут превосходно. Смит прекрасно справляется с обустройством парка.

      – Сми-и-ит, – протянул герцог нелепое имя, данное Мейкписом другу, превратив его в свистящее шипение, потом развернулся к Аполлону и слащаво улыбнулся. – Помнится, мистер Мейкпис сказал, что вас зовут Сэмюель. Это так?

      – Он предпочитает, чтобы его называли Сэмом, – проворчал Мейкпис, а потом поспешно добавил: – Ваша светлость.

      – Конечно. – Монтгомери продолжал улыбаться, словно каким-то своим мыслям. – Мистер Сэм Смит. Вы не родственник Горация Смита из Оксфордшира?

      Аполлон