Мое любимое чудовище. Элизабет Хойт

что здесь делаете?

      Аполлон несколько мгновений смотрел на ее лицо: изогнутые брови, зажатую между зубами пухлую розовую нижнюю губу, – потом опять опустил глаза, постучал себя по горлу и покачал головой. Если после этого незнакомка ничего не поняла, значит, не так умна, как могло показаться на первый взгляд.

      – О, – произнесла женщина, пока Аполлон смотрел на ее туфли, – я не догадалась сразу. – Ее хрипловатый голос зазвучал мягче, когда Аполлон опустил глаза. – Впрочем это не важно. Вы не можете здесь оставаться, поймите.

      Незнакомка не видела, как у него от удивления округлились глаза. О чем это она? Он работал в саду, и она наверняка это видела. Кто она такая, чтобы ему приказывать?

      – Вы. Не можете. Оставаться. Здесь. – Женщина произнесла эти слова громко и отчетливо, как если бы разговаривала с глухим.

      Некоторые полагали, что раз Аполлон не может разговаривать, то у него проблемы и со слухом. И сейчас он поймал себя на том, что недовольно хмурит брови, хотя тотчас же взял себя в руки.

      – О господи, – немного помолчав, пробормотала женщина. – Понимает ли он меня? Поверить не могу, что мистер Харт позволил…

      Только теперь до Аполлона дошло, что исполненное разочарований утро сменилось совершенно нелепым днем. Эта смехотворно одетая женщина приняла его за слабоумного.

      Ножка в вышитой туфельке принялась постукивать по грязи.

      – Посмотрите на меня, пожалуйста.

      Аполлон медленно поднял голову, постаравшись сохранить невозмутимое выражение лица.

      Изогнутые брови незнакомки над большими глазами сошлись на переносице. Наверное, она не сомневалась, что придала взгляду строгость, но на самом деле получилось очаровательно. Теперь она походила на девчонку, которая собралась выбранить котенка за разлитое молоко. По телу Аполлона прокатилась волна возмущения. Ей не следовало находится в этом жутком месте без сопровождающих. Окажись здесь кто-нибудь другой – наподобие тех, что бесчинствовали в лечебнице, – ее достоинство, а может, даже и жизнь могли оказаться под угрозой. Разве у нее нет мужа, брата или отца, которые позаботились бы о ее безопасности? Такая хрупкая женщина – находка для хулиганов и грабителей.

      Аполлон заметил, что выражение ее лица стало более доброжелательным. И причиной тому наверняка было его молчание.

      – Вы не можете мне ответить, верно? – спросила она мягко.

      Аполлон и раньше сталкивался с жалостью окружающих, когда те узнавали, что он утратил способность разговаривать. Обычно это вызывало в нем дрожь ярости и какого-то ужасающего отчаяния. Ведь прошло уже девять месяцев после несчастья, а он все еще не был уверен, что когда-нибудь сможет заговорить. Но вопрос незнакомки не пробудил в нем привычного гнева. Возможно, причиной тому – ее женские чары: уже на протяжении долгого времени ни одна дама, кроме его сестры, не пыталась вступить в диалог с ним. А может, она просто не как все – в ее голосе слышалось участие, а не презрение, и это меняло его отношение к ее словам.

      Аполлон покачал