Растяпа. Мотылек. Анатолий Агарков

тайн и опасностей?

      Ах кабы знать!

      С другой стороны, ЧП и газета мне нужны, чтобы зарабатывать деньги – верно? Я для этого их и затеваю. Хотя… для чего мне деньги? Чтобы делать новые деньги? И что мне с ними делать, в конце концов? Вечная суета белки в колесе или погоня собаки за своим хвостом. Я всегда жил малым – с детства и юности. И не намерен отказываться от этой привычки. Неужели правда есть люди, считающие, что деньги могут создать рай на земле?

      А может, я так думаю потому что родился плебеем, никогда не был аристократом и не жил в роскоши? Ну, да хватит этих глупостей! Я – человек, живущий в настоящем, хотя надеюсь увидеть то будущее, какое хочу.

      Несколько часов спустя я прибывал уже в другом философском настроении.

      – Я люблю журналистику и, вроде бы, неплохо пишу – так зачем же мне идти на завод?

      Таня приподнялась на локте и посмотрела на меня.

      – Мы еще сомневаемся?

      Она верила в мои способности и эту веру всячески укрепляла во мне.

      Я вытянул ноги и закинул руки за голову.

      – Теперь, после стольких трудов и мук вряд ли стоит.

      – Лжец! – засмеялась любовница и шлепнула меня по руке. – Ты называешь трудами и муками то, что мы сейчас вытворяли в постели? Ну, конечно, когда ты пытался меня…

      – Не надо пошлостей, женщина, – проворчал я. – Да ты и не жаловалась. По крайней мере я твоих жалоб не слышал. Скорее наоборот – судя по звукам, которые ты издавала.

      Она вытянулась на постели, повторяя мою позу – ноги вытянуты, руки закинуты за голову.

      – А знаешь, я тебе завидую. Вот мне не на что решиться… да и не решиться мне.

      Я посмотрел на обнаженное тело женщины, блестящее от пота. Таня улыбнулась ангельской улыбкой. Сделала глубокий вдох – ее совсем немаленькие груди колыхнулись – затем лениво раздвинула ноги.

      – Ты наверняка станешь великим писателем, а я буду хвастаться, что спала с тобой. А еще лучше, если б ты женился на мне… Впрочем нет, маловероятно, что мы сможем быть вместе до конца нашей жизни…

      Она повернула ко мне голову и, внимательно оглядев, проворчала:

      – Ну, давай, смейся…

      Я не последовал ее предложению. Дипломатичный такт со взбалмошной Таней стал для меня привычкой. Я просто кивнул и пробормотал в ответ:

      – У семейной жизни в отличие от свободных отношений есть определенные недостатки. Этого нельзя отрицать.

      Хмыкнув, Таня продолжила свое покаяние:

      – На самом деле я не думаю, что когда-нибудь выйду замуж, просто… не знаю. Что-то во мне… Не могу представить мужчину, который согласится со мной жить. С такой, как есть…

      Я внимательно посмотрел на подругу.

      – Тебя это беспокоит?

      – Да, – тихо ответила Таня. – Грустно одной.

      Но мгновение спустя с неистовством помотала головой, гоня все печали прочь.

      – А тебя коробит мое прошлое? Зато настоящее, вижу, привлекает, – она хихикнула и согнула ноги в коленях.

      Терпение мое лопнуло.