Отдайте сердца. Лина Николаева

дрожать. Она плотно обхватила себя руками, точно этот жест мог защитить ее от целого мира.

      – Да не бойся, я так не умею.

      Путница едва доставала Алето до груди и была такой тощей, что талию, казалось, можно обхватить двумя пальцами. Она напомнила ему осень: золотая кожа, волосы с отливом в медь и коньячно-карие глаза. Незнакомка выглядела теплой, понимающей, вот только он слишком любил лето, чтобы купиться на это.

      – Просто надо было что-то сделать и сказать, – Алето помолчал пару секунд и спросил: – Ты шла наверх?

      Девушка кивнула, пряча взгляд.

      – Идем, мне нужно туда же.

      Незнакомка сделала удивленное лицо.

      – Ну что так смотришь? Разве я выгляжу страшнее того парня? Скажи мне хоть что-нибудь!

      Она указала себе на рот, затем развела руки в разные стороны, качая головой. Алето ссутулился, чтобы их глаза оказались на одном уровне.

      – Ты что, немая?

      Незнакомка со смущенным видом кивнула.

      Девушка, которая не может говорить – кажется, ему начало везти!

      – А наверх шла для чего? Если я дам тебе лист и карандаш, расскажешь мне? Ты умеешь писать?

      Она явно была из крестьян или обедневших горожан – простое заштопанное платье и загрубевшие руки ясно указывали на это, а образование такие не получали обычно. Однако девчонка кивнула.

      Алето выпрямился и протянул ей руку. На секунду он понял людей, которые, пожалев, подбирают на улице бездомных котят. А ему-то казалось, что годы в тюрьме разучили жалеть. Лучше бы так и было.

      Алето наклонился над граммофоном, поставил эбонитовую пластинку и опустил иглу. По залу разнеслась музыка, в которой смешивались барабаны, гитары и трубы. Это чудесное изобретение оставил кто-то заезжих. Гость говорил, что на севере во всех богатых домах есть граммофоны, а вот в Алеонте они только-только появились.

      Алето постоял перед камином, покачиваясь с пятки на пятку. Горело всего одно маленькое бревнышко. Жара не спадала, и в отоплении комната не нуждалась, он зажег его потому, что пламя – это красиво.

      В свете огня янтарный виски выглядел особенно привлекательно, и, наполнив стакан, Алето сделал маленький глоток. Вот теперь-то можно посмаковать этот глубокий, насыщенный вкус, в котором угадывались миндаль, грецкий орех, шоколад.

       Он присел на подлокотник кресла, продолжая смотреть на огонь. Рыжий кот, дремавший на сиденье, поднял голову и вопросительно мяукнул. На самом деле, Алето не был уверен, что это настоящий кот – животное уже достигло размера средней собаки, а ело побольше человека. Однажды даже вылакало виски. Наверное, съел в оранжерее не те травы. В этом доме хватало странностей, их нужно было принять и не пытаться выяснить, почему они начались.

      – Ты ведь знаешь, что я тот еще фантазер, да? – Алето обратился к зверю.

      Оранжевые глаза горели в полумраке как маленькие огонечки – хотя нет, у такого гиганта они были вовсе не маленькими огонечками.

      – Что, даже ты этого не заметил? – котяра не пошевелился. Ну