Как я хотела родить ребенка. Сборник рассказов. Сергей Семенович Монастырский

как с тобой, я никогда ни с кем не говорила. И не гуляла, и не чувствовала, и не узнала столько!

      – Ну, я все-таки учитель. Много знаю.

      – Коль! – она прижалась к нему. – Я не знаю, что мне делать. Как жить! Ты все разрушил!

      – Неужели? Все будет как прежде. Это сейчас ночь. Она все обостряет. Придешь домой. Успокоишься. Мы ничего не разрушили, просто минутное затмение.

      – Так не получится.

      – Я вот говорю, а сам тоже не понимаю, как я буду без тебя?! Ну, как-то буду.

      Он оглянулся, обнял ее и припал к ее губам.

      Они забылись. Поцелуй был таким долгим, что даже осторожно прошмыгнувшие чьи-то тапочки за их спинами, не позволили им оторваться друг от друга. Николай тихо целовал и гладил ее плечи, расстегнув блузку на ее груди и уже совсем забывшись, протянул руку под резинку ее брюк.

      – Коль! – отчаянно зашептала она, – что ты делаешь? Здесь же ходят!

      Но он уже не мог остановиться и словно в забытьи гладил то, что там обнаружил.

      – Коля, я прошу! Ну не хочу я так! Все равно ничего не получиться!

      А Николай гладил и гладил.

      И вдруг Лена всхлипнула, тихо охнула и изо всех сил прижалась к Николаю.

      Тяжело дыша, она выдохнула, – Я все! Что ты наделал!

      Николай очнулся, и хоть Лена, видимо, из чувства благодарности потянулась к его брюкам, остановил её руку.

      – Не надо, это слишком заметно. Не хочу скандала, не надо,– прошептал он ей на ухо, и опять снял ее ладонь.

      – Вот теперь, между нами, все было!

      – Коля! – ответила она, – скорее всего, мы никогда в жизни не увидимся и хорошо, что не увидимся. Но я всегда буду знать, что у меня был ты, с которым было все, все, все, о чем я только могла думать!

      – Ты так говоришь, будто мы признаемся в любви.

      – Да. Лучше это слово не говорить. А то, как потом жить?

      Ночь катилась к рассвету. Скоро будет светать. И сказка той ночи побледнеет, протрезвеет, расползется, начнутся обходы, но потом они разойдутся по кабинетам своих лечащих врачей, потом соберут свои вещи, подойдет автобус отвозить до вокзала, потом каждый из них выйдет на своей остановке, они посмотрят друг на друга долгим взглядом… Была ли эта ночь? Или им это только приснилось?

      ***

      В пятом часу вечера лучи заходящего зимнего солнца уже потухли и не коснулись окон затемненного верхушками сосен нейрохирургического этажа. Уютный, предвечерний полусвет разлился по его коридорам, сливаясь с электрическим светом ламп и постепенно наполняемый звуками вернувшихся из послеоперационной палаты и после обеденного сна.

      В отдельную платную палату, в которой лежал только что привезенный из реанимации больной, вошел нейрохирург Виктор Павлович.

      Душа не лежала заходить сюда, потому что состояние больного он знал отлично, и никакого смысла заходить перед концом рабочей смены не было, но предстоял нелегкий в этих случаях разговор с женой больного, которая ждала его здесь уже несколько часов. Без всякой необходимости, но все же по привычке, он приоткрыл веки больного, потрогал его лоб и обратился к ожидающей начала разговора женщине:

      – Слушаю