Правда. Терри Пратчетт

патриций Анк-Морпорка, потыкал пером в чернильницу. В ней был лед.

      – Неужели у тебя и нормального камина нет? – спросил Гьюнон Чудакулли, первосвященник Слепого Ио и неофициальный представитель городских религиозных кругов. – Я, конечно, не любитель духоты, но тут же заледенеть можно!

      – Прохладно, да, – отозвался лорд Витинари. – Как странно – лед светлее остальных чернил. Как по-вашему, чем это вызвано?

      – Полагаю, наукой, – туманно ответил Гьюнон. Как и его брат-волшебник, аркканцлер Наверн, он не любил задаваться очевидно нелепыми вопросами. И богам, и магии требовались крепкие здравомыслящие люди, а братья Чудакулли были крепки, точно камни. И во многих отношениях столь же здравомыслящи.

      – А. Впрочем, мы отвлеклись… О чем вы говорили?

      – Ты должен положить этому конец, Хэвлок. Мы же пришли к… согласию.

      Казалось, все внимание Витинари поглотили чернила.

      – Должен, ваше высокопреподобие? – тихо сказал он, не поднимая взгляда.

      – Ты знаешь, почему мы все против этого сумасбродства с наборным шрифтом!

      – Напомните мне, пожалуйста… Смотрите-ка, он всплывает и погружается…

      Гьюнон вздохнул.

      – Слова слишком важны, чтобы доверять их машинам. Мы не против граверов, ты это знаешь. Мы не против того, чтобы слова надежно приколачивали к странице. Но слова, которые можно разобрать и сделать из них другие… это попросту опасно. И я думал, что ты тоже против, разве нет?

      – В целом да, – ответил патриций. – Но долгие годы управления этим городом, ваше высокопреподобие, научили меня тому, что к вулкану тормоза не приделаешь. Иногда лучше позволить таким вещам идти своим путем. Обычно он приводит их к смерти.

      – Раньше ты не отличался такой мягкостью, Хэвлок, – сказал Гьюнон.

      Патриций устремил на него холодный взгляд, продлившийся секунды на две дольше, чем его можно было комфортно выносить.

      – Гибкость и понимание всегда были для меня ключевыми словами, – сказал он.

      – Бог мой, неужели?

      – Это так. И мне очень хотелось бы, чтобы вы, ваше высокопреподобие, а также ваш брат со свойственной вам гибкостью уяснили, что это предприятие основано гномами. Известно ли вам, где находится крупнейший город гномов?

      – Что? О… погоди-ка… кажется, он где-то…

      – Да, поначалу все отвечают именно так. Но на самом деле это Анк-Морпорк. На сегодняшний день здесь обитает больше пятидесяти тысяч гномов.

      – Не может быть!

      – Уверяю вас. На данный момент у нас очень хорошие отношения с гномьими общинами Медной горы и Убервальда. Имея дело с гномами, я неизменно заботился о том, чтобы дружеская рука города была всегда устремлена наклонно вниз. А в условиях нынешнего похолодания, я уверен, все мы очень довольны, что баржи с углем и ламповым маслом прибывают от гномьих рудников ежедневно. Понимаете, о чем я?

      Гьюнон украдкой взглянул на камин. Как ни странно, в нем лежал один-единственный дымящийся кусочек угля.

      – И, разумеется, – продолжил патриций, – становится все сложнее игнорировать