Кровавый остров. Рик Янси

что в комнате очень холодно. Нет и нет, – Уортроп выпустил его руку. – Я не могу утверждать с какой-либо степенью уверенности, насколько сильные вам предстоят страдания, мистер Кендалл. Видите ли, насколько я знаю, ваш случай – первый достоверно известный науке.

      – Случай, вы говорите? Случай чего?

      – Валлийцы называют это «пуидресер». Звездная гниль.

      – Гниющие звезды? Это что еще за чертовщина?

      – Весьма поэтическое описание субстанции, которая не является ни звездной, ни гнилью, – ответил доктор сухим лекторским, с ума сводящим тоном, который я уже слышал тысячу раз. – На самом деле это часть пищеварительной системы вроде нашей слюны, однако, в отличие от слюны, она чрезвычайно токсична.

      – Хорошо! Хорошо, будьте вы прокляты, да, да, я его касался! Залез в эту чертову коробку и потыкал его, и все! Все! Я его не вынимал и не тетешкался с ним – только слегка потрогал, чтобы поглядеть, из чего это сделано! Все!

      Уортроп мрачно кивнул; на его лице было выражение искреннего сочувствия.

      – Выходит, этого оказалось достаточно, – заключил он.

      – Почему вы привязали меня к кровати?

      – Я вам уже сказал.

      – Зачем вы меня раздели?

      – Чтобы осмотреть вас.

      – Что это за штука была в коробке?

      – Она именуется nidus ex magnificum[10].

      – Что она такое?

      – Ровно то, чем ее называют.

      – Откуда она взялась?

      – Загадка, мистер Кендалл, не правда ли? Что вам рассказывал Джон Кернс?

      – Ничего.

      – Он та еще гадюка, не спорю, но слюна у него вроде бы не ядовитая и даже не слишком липкая. Гнездо свил не он. Не упоминал ли он случайно, где может находиться… создатель?

      – Нет. Нет, не упоминал. Я сказал вам… все, что он мне… А, Господи, свет! Свет жжет мне глаза!

      – Вот, я накрою лампы. Так лучше?

      – Да. Пожалуйста, развяжите меня.

      – Если бы я только мог. Принести вам что-нибудь поесть?

      – О боже, нет. Нет. Желудок. Болит.

      – Мистер Кендалл, я сейчас возьму немного вашей крови. Всего один укол… Хорошо. Уилл Генри, еще флакон, будь добр. А где второй? Неужели потерял? А, вот он… Дышите поглубже, помедленнее, мистер Кендалл. Вколоть вам еще морфину, чтобы вы успокоились?

      – Чтоб я успокоился, отвяжите меня от этой чертовой кровати.

      – Уилл Генри, не будешь ли ты так добр выключить свет? И закрыть дверь, – доктор снял с ламп покрывала. – Мистер Кендалл, откройте глаза. Вы ясно меня видите?

      – Да. Да, я вас вижу.

      – Правда? А я вас нет. В комнате темно как в могиле. Скажите, сколько пальцев я поднял?

      – Три. Зачем все это?

      – Это называют Oculus Dei, мистер Кендалл. Не знаю уж, кто впервые придумал столь красочное прозвание.

      – Что это значит?

      – «Очи бога».

      – Это я знаю, в школе в меня вбили немного латыни, доктор Уортроп. Я спрашиваю, что это значит?

      Ответа монстролог не знал – или же не хотел

10

Здесь: гнездовище магнификума (лат.)